Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Михайлов Дем

Еще пара секунд… и к моим ногам упал хреносос в бронежилете поверх дорогого делового костюма.

- У-у-у…

Сделав шаг, я расплющил пальцы его правой руки, буквально сквозь броню Гадюки ощутив, как смялись его кости.

- А-А-А-А-А-А-А!

Нагнувшись, я схватил его за шею и рывком вздернулся, одновременно открывая забрало экза. Заглянув в залитое потом перекошенное и уже совсем не породистое лицо, я широко улыбнулся:

- Как ты?

- А-А-А-У-У-У-У! – жалобно провыл всесильный правитель сектора – Мы можем…

- Не можем – возразил я – Смотри как все будет… пока мои гоблины разносят тут все к херам и грузят самое ценное, мы с тобой неспешно пошагаем обратно. Может к лифтам, а может к лестнице. И все то время пока ты будешь рассказывать мне полезные сведения о Эдите и ее окружении – и только о них! – я не буду тебя трогать. Но если ты начнешь нести херню или вдруг замолчишь – я оторву от тебя кусок плоти. Может два. И буду так делать пока ты опять не начнешь делиться щедрой инфой. Ты понял, долбанный Монкар? – чуть приподняв безвольное тело, я приблизил его лицо к своему и ощутил запах пота и дорого парфюма – Ты понял?

- Всегда можно договориться… - проблеяла тварь.

- Не можно – усмехнулся я и сжал пальцы на его прикрытом рукавом костюма левом бицепсе.

Закрутить и рвануть…

- А-А-А-А-А-А-А!

Вышагнувшая из дыма недомутка в шлеме с красным крестом всадила в задницу Монкара иглу инъектора и пояснила:

- Лейтенант сказала, что он не должен уйти в сучью бессознанку…

- А-А-А-А! Господи! Владыка!

Я дернул еще раз. И еще один кусок его руки кровавым куском упал на легендарную беговую дорожку.

- Я рассказу! Расскажу все! А что потом? А-А-А-А! Прекрати! Прекрати, сука! А-А-А-А-А-А-А, МАТЬ ТВОЮ! МРАЗЬ! Я МОНКАР! А-А-А-А-У-У-У-А-А!...

Потребовалось еще пару щипков, после которых его левая рука превратилась в костяную палку, а медику пришлось наложить жгут и сделать еще один укол. Сжав обнаженную кость, я полюбовался выпученным глазами Монкара и сломал ее. Еще рывок… и левая рука улетела, навеки скрывшись от своего владельца в дыму.

- Я расскажу – пробормотал обколотый низверженный пигмей – Я расскажу все…

- Ага – буднично кивнул я и зашагал к выходу, неся Монкара с собой – Начинай…

Висящий в моей руке правитель торопливо забубнил, глядя при этом только вниз. А там было на что взглянуть – под его заляпанными кровью дорогими туфлями проплывали беговые дорожки, битые зеркала, что отражали его уже умершее лицо, следом потянулись пляжи и лагуны с подогретой морской водой и плавающими в этом бульоне идеальными дохлыми упырками. Мы уходили из его любимого царства, а он говорил, говорил, говорил, ни разу не взглянув на крушащих все вокруг злобных гоблинов-варваров… И он не видел, или не замечал, когда изредка поднимал мутный взгляд, как на него смотрели все без исключения – смотрели те, кто был превращен в мутов и недомутов, кто подыхал в Мутатерре и пресмыкался в Веретене… И они все с удивлением видели не бога и даже не ангела, а обычного жалкого эльфа в дорогих тряпках…

Ощипанное от мяса, обдолбанное наркотой тело Монкара со сломанным хребтом пролетело десяток метров, с силой ударилось о кирпичную стену и рухнуло на поросший мусорным колючим кустарником битый щебень. Он еще что-то стонал, мотая скальпированной головой и пытаясь выдавить переломанным ртом хоть что-то связное, из-за своей безглазости не видя спешащих к нем кропосов. Живучая, трусливая подлая тупая тварь с раздутой опухолью амбиций на загривке. Самое страшное, что может случиться с гоблинами – когда такое вот дерьмо встает во главе и начинает воротить херню…

Изуродованного Монкара, что за время нашего путешествия оставил десятки кусков своего мяса сначала в Эдиториуме, затем в коридорах сомкнутых плавучих островов, сдох и был пожран в порожденном им Мутатерре – там его и высрут.

А я…

Поглядев на мелкую стаю молодых голодных кропосов, что яростно рычали визжали, утаскивая еще подрагивающее тело в подвал, развернулся и двинулся туда, куда до этого подходить остерегался – к высокой зеленой стене одного из щупалец Рубикона. Переступая тянущиеся среди камней корни, обходя молодые саженцы, я лишь пару раз присел, чтобы вглядеться в некоторые странноватые ростки с большими листьями. Они были странны лишь тем, что росли из больших земляных плотных шариков – суглинок, плодородная почва, наверняка с перегноем и все это смято в крепкий комок. А внутри семечко… Вот и еще одно доказательство, что над расширением лесной зоны работает не только природа. Пройдя еще десяток метров, я по грудь углубился в колышущийся кустарник и замер в нем неподвижно. Простояв так несколько минут, я использовал все способности Гадюки, чтобы просканировать лесное пространство, одновременно отсылая все данные в расположенный за мной базовый лагерь в бывшем театре Хрустальный Факел.

Лес… обычный здоровый лес. Даже слишком здоровый. Еще бы. Ведь за ним следят опытные лесничие. А вон и они… три огромные широкоплечие фигуры проявились из глубины, чуть приблизились и разделились. Разойдясь, они скрылись за могучими деревьями и замерли. Само собой, я видел лишь их подсвеченные Гадюкой очертания – простым взглядом разглядеть этих лесных засранцев не смог бы никто. И судя по их относительной безмятежности, они опрометчиво считали, что я их не засек. И продолжали меня изучать – не каждый день к ним в гости является неопознанный боевой экз. А Ночную Гадюку с продвинутым двуногим трактором не спутать. И в электронных каталогах и базах данных ее не отыскать. Постояв еще минуту, я медленно поднял правую руку и поочередно указал пальцем на каждого из прячущихся упырков. А затем развернулся и двинулся прочь, шагая медленно и не собираясь прыгать, чтобы не передавать лишних данных потенциальному противнику.

Своей выходкой я послал им четкий недвусмысленный сигнал. Они его получили. Может еще не совсем въехали в суть посыла, но он их напряг, а в данной ситуации, когда весь привычный мирок рушится, они обязательно и глубоко задумаются, почесывая поросшие плющом мохнатые жопы…

- И че? – этот голос, звучный, уверенный, но явно озадаченный и встревоженный, донесся из оставленного мной леса – И… и вот че с того?

Обернувшись, я взглянул на темную фигуру, что выступила из-за деревьев и встала за стеной молодого кустарника. Выдержав паузу в пару секунд, я ответил на его вопрос:

- Я пройду через вас дальше в глубины Мутатерра. А потом пройду еще раз обратно… и мои гоблины будут шарахаться через вас туда и обратно…

- Гоблины?

- Ага…

- Мутатерр полнится слухами о каком-то гоблине Оди… Не ты ли часом?

Жестом подтвердив его догадку, я пошел дальше.

- Говорят Монкар…

- Его прямо сейчас дожирают кропосы вон в том подвале…

- Ты?

- Я.

- Владыка…

Я снова остановился и повернулся.

- Владыка больна и ждет срочного лекарства – моей пули в гнилую башку. А правящая миром Формоза Управляющая Кальвария скоро свяжется с вами и выдаст первую порцию приказов. Хотите жить – следуйте ее приказам. Иначе она предложит мне щедрую награду за ваши лесные жопы… Времена изменились…

- Да мы так и поняли…

- Ага…

- Поговорить бы… получить честной информации… понять, что происходит, ведь пока все молчат…

- Рации у вас наверняка есть. Ищите общую частоту базы Факел. Спрашивайте Хорхе и просите отдельную частоту. Пообщаетесь.

- А что за экз у тебя?

Рассмеявшись, я перешел на бег и задумчивый Рубикон остался позади.

Оказавшись на бывшей парковке, что стала главным сегментом нашей базы, рядом с чуть расширенным спуском в подземные коридоры, я узрел ожидаемое. Десятки раздутых одышливых мутов, опираясь на посохи, держась за рукояти самодельных тачек, что несли в себе излишки их опухолевых тел, сопели и сипели, переминаясь в нестройной колонне. Рядом нетерпеливо подрагивали вооруженные недомуты, что то и дело подталкивали самых медлительных мутов, следя, чтобы уродливая змея из плоти и говна продолжали втягиваться в проход. Это уже вторая партия мутантов – с первой мы встретились на несколько этажей ниже. Все они двигались к Эдиториуму – с частыми перерывами и долгими отдыхами на промежуточных лагерях, где имелось все необходимое. Судя по состоянию многих из мной увиденных мутов – до цели дойдут далеко не все. Многие умрут по пути. Шанс забрезжил слишком поздно. Но остальные все же дойдут и прямиком угодят в неласковые стальные пальцы Кальварии, что медикаментозно поддержит жизнедеятельность, быстро срежет лишнее, а изуродованный остаток погрузит в чаны.