Цифровое правосудие. Дилогия (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

– А если нас убьют? – она повернулась и посмотрела своими глазищами в мои. – Что тогда?

– Я думаю, тогда нам будет уже плевать, – ответил я. – Если убьют. Импланты вырежут и отправят на вторичный рынок. Остальное – в переработку для теплиц. В общем‑то и все. В жизнь после смерти, я не верю.

– Хорошо было бы, если она все‑таки есть…

– Не знаю, – пожал я плечами. – А вдруг там ад в библейском смысле? И нас до скончания времен будут на костре жарить? Что‑то я не верю, что меня в рай пустят после всего, что я натворил.

– Умеешь ты настроение испортить, – девушка отвернулась и уставилась в окно.

– Так ты не о том думаешь, – я снова повернул руль. Еще пара кварталов и можно будет выхать на окружное. – Надо думать о том, чтобы не умереть. И делать все для этого. Вот, собственно говоря и все.

Она ничего не ответила. А мне продолжать разговор и не хотелось.

Глава 18

Уже почти сутки мы сидели у лаборатории, остановившись в ближайшем переулке. Закупились оружием, сменили машину, причем взяли такую, что давно стояла на парковке и покрылась пылью. Набрали еды во «Вкусно и точке», благо пару суток она могла храниться даже без холодильника – портиться там было решительно нечему.

Приступили к взлому системы безопасности, но особых успехов не добились. Сперва я попытался сделать это через коммутатор соседнего здания, но у меня ничего не вышло – лаборатория была подключена к отдельному устройству, которое находилась на его территории.

Да и в целом здание внушало. Невысокое, всего в три этажа, но я подозревал, что там были и нижние уровни, которые уходили глубоко в землю. Окружено оно было бетонным забором, и вокруг даже были вышки, вместо ворот вообще было силовое поле.

Да и охрана была порядочная. Дроны, целая куча корпоративного спецназа, автоматические турели. Что там еще внутри, я даже представлять не хочу. Может быть, ловушки с проваливающимся полом или волчьими ямами. Шутка, конечно, но вот адаптивным минным полям я бы не удивился совершенно. Заглядывать внутрь дальше, чем с крыши соседнего здания, мы не стали. А запускать птичку я не стал – спалиться раньше времени не хотелось.

Вот такой вот секретный институт. Сразу же было понятно, что там что‑то не то творится. Радовало только то, что лезть внутри нам не нужно. Скорее наоборот – помочь защитить. Только вот дело в том, что нашей помощи никто не обрадовался бы. Положили бы вместе с нападающими, вот и все.

Так что оставалось действовать на импровизации. Как и чаще всего.

В итоге взломали, подключившись к одному из дронов. Конечно, доступа к автоматическому вооружению нам это не дало, но мы по крайней мере видели территорию. Я просто охренел, когда оценил систему защиты. Все изолировано, все порублено на кластеры, доступы ко всему раздельные. Тут без непосредственного проникновения в серверную делать было нечего. А я даже не представлял, как это провернуть.

Короче, оставалось только ждать. Так что я откинул кресло машины, чтобы меня не было особо заметно, закинулся стимуляторами и тупо сидел и смотрел на происходящее. Фокси спала на заднем сиденье. Потом мы поменялись, и поспал уже я. Беспокойно, да и некомфортно, потому что приходилось поджимать ноги. Не джип же наша машина, совсем даже наоборот, но мы взяли Ладу Алину – самый неприметный седан из тех, которые можно было найти на улицах. Считай, треть машин в Новой Москве – это они. А наша еще и серая.

Восемь часов мучения, которое сном называлось только по недоразумению, и потом я снова занял наблюдательный пост. Пейзаж унылый, ничего не происходило, только несколько раз приезжали машины без номеров – те самые корпоративные серые микроавтобусы. Подъезжали, дожидались, пока отключалось силовое поле, потом заезжали внутрь. И все. Система свой‑чужой у них работала что ли? Черт знает.

Хотя кое‑чем мы могли помочь охране. Если начнется, подключимся к дрону и дистанционно сможем взламывать нападающих. И убивать их вот так вот, с дистанции. Все равно доступа больше ни к чему у нас не было.

Где находились наемники, которых Шерлок прислал нам в помощь, я не знал. Они никак не обозначались. Оставалось надеяться только на то, что мы сможем избежать дружественного огня. Хотя они‑то наверняка знали о том, кто мы такие.

Мое дежурство заканчивалось, и уже через полчаса я должен был разбудить Фокси, а потом отправиться спать сам. В животе жалобно заурчало, и я потянулся назад и стараясь не шуметь, вытащил из полиэтиленового пакета бургер и бутылку газировки. Развернул обертку, вгрызся, прожевал, потом сделал несколько глотков.

Может быть, мы ошиблись, и атаки не будет? Или она пройдет как‑нибудь иначе? Какие‑нибудь внедренные заранее сотрудники тихо войдут и заберут клона? Или устроят блэкаут, а когда все системы вырубятся… Нет, бред, у них там наверняка резервных генераторов целый этаж.

Еще сутки мы тут просидим, может быть, а дольше.

Да уж, говорят, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять. И вот мы оказались в той самой ситуации, когда оставалось только маяться бездельем в засаде.

Я успел дожевать до конца бургер и уполовинить бутылку газировки, когда на дороге появился еще один серый фургон. Он приблизился к воротам, и через секунду силовое поле погасло. Машина въехала во двор, а секунду спустя изнутри послышался взрыв огромной силы. Такой, что стекла нашей машины задребезжали, а в воздухе над территорией центра появился огненый шар.

Некоторые плиты забора повалились, вышки тоже снесло, дроны разбросало в некоторые стороны, а часть даже упала.

Фокси встрепенулась, посмотрела на меня. Взгляд даже не сонный, проснулась мгновенно, а я привел спинку сиденья в вертикальное положение, вытащил из промежутка между ними автомат, разложил приклад. Хотя, что делать дальше пока было решительно не понятно.

– Перелезай, – сказал я. – И пушку бери.

Следом подъехало еще три машины – два таких же микроавтобусов и… Броневик «Гепард». Не в военной комплектации, конечно, а тех, что для частной охраны делают. Но пулемет на крыше все равно был смонтирован, так что без разницы – из него можно подавить большую часть огневых точек.

Послышались крики, а я подключился к одному из дронов, что еще висели над территорией. Смотреть и наблюдать, ждать время для удара. Это все, что нам остается.

Перехватывать управление дроном я не стал, только вывел на интерфейс изображение камер. Услышал, как застучал пулемет, и одновременно с этим увидел, как стрелок в гнезде броневика открыл огонь. А двери микроавтобусов открылись, и из них наружу выпрыгнули люди. Много – больше двух десятков. Как они там вообще поместились?

Двое вскинули реактивные гранатометы, и две автоматические турели тут же превратились в разбросанные по территории осколки металла. Остальные рассредоточились и открыли огонь. На входе в здание тут же загорелся силовой купол.

А на территорию уже заезжали еще машины. Два микроавтобуса с бойцами, и… Грузовик. Тоже военный. И в кузове было что‑то, накрытое синт‑брезентом.

Секунду спустя он оказался откинут в сторону, и я увидел, что это… Импульсная пушка.

– Жопа, – пробормотала Фокси. Похоже, что она тоже подключилась к дрону и сейчас видела все то же, что и я.

Искры посыпались из излучателей, а секунду спустя из передней антенны вырвался сгусток белой плазмы, который врезался в купол. И тот погас. Из окна здания тут же вылетел реактивный снаряд. Послышался взрыв, на месте грузовика раскрылся огненный цветок, который тут же превратился в горящий остов. Но было уже поздно.

Безопасники «Биотики» открыли огонь из окон, нападавшие стреляли в ответ. Несколько трупов упали на асфальт, но преимущество нападавших было слишком очевидным. Тем более, что группа бойцов, одетых в массивную броню, явно высшего, шестого класса, отправилась ко входу в здание. Вот и штурмовики.

Вот поэтому мы и ждали атаки так долго. Потому что нападавшим надо было подготовиться, собрать все ресурсы в кулак. Что они и сделали. И ударили изо всех сил.