Газета День Литературы - Газета День Литературы # 98 (2004 10)

Да, зло сейчас, как кажется, окончательно расковано, как никогда в истории нестеснительно, идеологически вооружено до зубов — с установкой на всеобъемлющую и всеподавляющую ложь и варваризацию, с претензией на тотальную зачистку всего нравственного, духовного. Да, "совсем сумасшедшие управляют всем" — не то что в бытность Толстого, и уже очень далеко "продвинуты" мы в тупик. Культурой — и той руководят нравственные уроды, не говоря уже о ТВ и масс-медиа… Но высшая точка этого зла, еще далеко не пройденная, будет одновременно и началом конца его (пусть относительного), саморазрушенья, самопожирания — диалектику еще никто не отменял. Ее может отменить только Армагеддон — но это уже дело Божье.

А наше дело… "Эти люди — робкие — не могут понять, что лед трещит и рушится под ногами — это само доказывает, что человек идет; и что одно средство не провалиться — это идти не останавливаясь, — писал Лев Николаевич Герцену в марте 1861 года. — …Ежели мыльный пузырь истории лопнул для вас и для меня, то это тоже доказательство, что мы уже надуваем новый пузырь, который еще сами не видим. Нам, людям практическим, нельзя жить без этого".

И почему бы нам, в самом деле, не стать людьми практическими, перестать тешить и сбивать с панталыку себя — не толстовской, нет — своею собственной нехлюдовщиной?

Держись, полковник, за тобой страна,

дух боевой, мы верим, не остужен.

Еще твоя не кончена война,

и нам еще ты будешь очень нужен.

Мы все — приговоренные, как ты,

как ты — сданы и преданы своими.

И мстят тебе картавые скоты,

мы никогда не уживемся с ними.

Через тебя хотят сломить и нас.

Позорно обнажилась подлость власти.

Ты воевал по-русски за Кавказ,

темня глаза ублюдкам рыжей масти.

Ты этой подлой власти — приговор.

Ей не отнять народную награду.

И что бы там ни вякал прокурор, —

душа народа различает правду.

Мы оказались в замкнутом кругу.

Нам всем грозят тюремною стеною.

Ты страстно бил из пушки по врагу,

но главный враг был за твоей спиною.

Держись, полковник, русские — с тобой.

Мы перетерпим времена лихие.

Мы скопим силы на победный бой.

Не сдашься ты — и выстоит Россия.

сентябрь 2004 года

Тебе, которую я на свободу выменял,

не отдал ни небу, ни солнцу, ни морю

и обрёл я Бога в твоём кратком имени,

и его устами денно, нощно вторю,

посвящаю эти грехоподобные строки,

которым равна лишь душа моя,

твоя душа и душа Бога.

Этому свидетели мои поводыри волки,

потому что их там, у белых скал, на удивление много.

Охотившихся на лис.

Их след лишь известен сороке.

Не лучше ль сыграть осторожный вист,

чем мизер без двух на студенческой койке.

Ничего!

Что заложил чёрту и продал в рабство душу,

сочиняя бесславные эти вирши

и что сил нет сопротивляться,

душе своей позволяя пиршество!

Ночами. Когда ты, предаваясь сну своему,

улыбкой одариваешь ночные музы,

я лью воду слов и бодрствую,

как мне кажется, с каждым днём впустую.

Роковую ошибку, знать, сделал Бог,

всучив мне в руки судьбину такую.

Если ты по полю одна днём идёшь,

я с твоего тела пылинку сдую.

Вторил ветер словам моим.

Эхо летело на крыльях птиц небесных.

Двое мы на земле стоим.

Лишь земле, как она нам, лишь мы интересны.

Другим мы чужды — всему миру вплоть.

Их интересы на уровне "Матрицы".

Их цель и жажда — нажива, плоть.

Приятно им, когда хрустят ассигнации.

Иже с ними те, кто хотел

отнять тебя, вырвать сердце с кровью

и нас с тобой оторвать от тел,

склеенных навеки моей любовью.

Сок засыхает у стволов берёз,

свёртывается от чахлого соприкосновения с воздухом,

которым дышали, с которых из гнёзд

птенец возле нас с трелью вспархивал.

Надеясь на лучшее. Как мы с тобой.

Считая, что мир весь вокруг чуть доверчивее,

а он сам замкнулся как дуб корой,

заскорузлый, как дух мертвечины.

Дым сгустился, затмил дым солнце. Черно как в аду.

В впалых щеках чёрные капельки густого пота.

Люди опускаются, как ил, ко дну

в глазах моих, как во времена потопа.

Я рад бы был, коль бы был не прав.

Речь сорвалась, как собака, с уст моя.

Просунул я руку в пустой рукав,

рукой пустой сам себя не чувствуя.

Тот мир лишь чувствуя и лишь тебя,

и то, может быть, это только снится мне.

И я, незрячий, — стою, озяб,

взирая на мир пустыми глазницами.

30 сентября 2004 года

На днях адвокат одного из московских издательств подaл в суд г.Москвы иск о защите чести и достоинства писателя Анатолия Ливри. По мнению истца, автора вышедших в России книг "Выздоравливающий" и "Набоков-ницшеанец", оклеветал Дмитрий Набоков, сын знаменитого писателя. Скандал с живущем в Париже молодым русским прозаиком и филологом Анатолием Ливри продолжается без малого год. Он начался, когда его выгнали с факультета славистики Cорбонны, где Ливри преподавал русскую литературу.

В эмигрантской прессе писателя сначала обвиняли в изготовлении фальшивых денег. Теперь обвинения перешли в научную форму: филологи из Сорбонны организовали конференции "Cемиотика нашeго скандалa с Анатолием Ливри, или как ученый на поэте деньгу наживал", a также "Безумие, как источник вдохновения Aнатолия Ливри". И, наконец, в третьем, январском номере "Огонька" за этот год сын Владимира Набокова, Дмитрий заявил, что Анатолий Ливри угрожал взорвать дом одного высокопоставленного чиновника Сорбонны, а также, что писателя еще и осудили по уголовному делу, с запретом появляться в Швейцарии. По словам писателя, как только в Сорбонне стало известно, что его издатель будет подавать в суд на Дмитрия Набокова, ему снова предложили место преподавателя Сорбонны а также председательство на конферeнции " Kак ученый на поэте деньгу наживал" в обмен на отзыв иска. Когда же Анатолий Ливри отказался от этого предложения, то, как об этом уже сообщалось в "Дне литературы" (2004, №8), писателя попытались убить. А после Набоков написал Анатолию письмо, где, не стесняясь, объявил, что иск не имеет перспектив, поскольку он уже подкупил судью, и даже назвал сумму.

А. Иванов

Уважаемый Владимир Григорьевич!

К Вам обращается благодарная читательница Вашей книги.

Большое спасибо Вам за "Пламенных реакционеров". У многих, и у меня в том числе, возникал вопрос, почему молчат наши писатели, где их позиция по жизненно важным вопросам нашего бытия?

Оказывается, не молчат, а замалчиваются — "слово попало в клетку".

Спасибо, что Ваша книга стала трибуной для патриотов России. Ответы Ваших собеседников очень важны для понимания всего происходящего с нами и нашей Родиной. На многое просто открываются глаза, например, в вопросе о "русском фашизме".