Ричард Коул - Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры

Роберт подумал, что тот шутит.

— Он режиссёр или консультант по моде? — спросил он меня.

Даже Питер занервничал.

— Как ты думаешь, они знают, что делают? — спрашивал он, наблюдая за работой киношников. И хотя Массот собрал бригаду меньше, чем за неделю, но в некоторые неловкие моменты парни как будто впервые держали кинокамеры в руках. К счастью, они сняли столько материала, что пригодного для использования оказалось достаточно.

Кое-что по нашему настоянию держалось вне зоны досягаемости камер. Во время второго концерта Бонзо устроил соло в «Moby Dick», а другие музыканты могли минут двадцать отдохнуть. С нами была девочка из Бруклина, сидевшая в гримёрке, и пока Бонзо держал зал, она делала оральный секс остальным музыкантам.

Полицейский из Нью-Йорка охранял нашу гримёрку, в его обязанности входило держать камеру подальше от комнаты. У копа глаза на лоб полезли от наших факультативных упражнений.

— Да, парни, вот это жизнь у вас! — сказал он. — В полиции нам не предлагают такие услуги.

Те три шоу явились пиком тура: мест свободных не было, фанаты танцевали в проходах а мы заработали больше четырёхсот тысяч долларов за три вечера. Если бы у нас был печатный станок, то вряд ли бы смогли печатать деньги быстрее.

Приближались концерты в Мэдисон Сквер Гардене, и я был рад, что тур наконец заканчивается. Да, реакция фэнов воодушевляла, так было всегда, вечер за вечером. Но кроме всего, гастроли — всегда стресс: вечная спешка из отелей в аэропорт, назойливые поклонники, прокрадывающиеся в лифты и на лестницы, беспардонно стучащие в двери номеров. Мне не терпелось закончить тур.

— Спустя какое-то время гастроли реально напрягают, — жаловался Бонэм. Было последнее воскресенье июля, за несколько часов до начала последнего концерта тура. Каждое шоу — аншлаг, но все наши не могли дождаться, когда сядут в самолёт и полетят домой.

В Нью-Йорке мы остановились в отеле «Дрейк» на Парк-авеню. Это был тихий, элегантный отель; место, которое больше подходит королевской семье, чем английским рок-музыкантам и их групи, наркотикам и ночным выходкам. Но персонал отеля терпеливо выполнял ночные заказы и спокойно относился к девушкам в холле и лифтах. Иногда группа сбегала из отеля и направлялась в Гринвич-виллидж, чтобы покутить в клубе «Nobody’s». Но в целом, к концу тура все так устали, что делали заказы в номера и проводили свободное время у телевизора, где как раз показывали новости по Уотергейтскому скандалу.

— Неважно, сколько у нас проблем, — пошутил как-то я. — У Никсона дела идут хуже.

В семь вечера в моём номере зазвонил телефон.

— Ричард, лимузины ожидают. Спускай мальчиков вниз, надо ехать.

Через три минуты мы зашли в лифт, резво пробежали через холл к лимузинам, которые сопровождали две полицейские машины. Я подошел к регистратуре, чтобы вытащить из сейфа двести три тысячи долларов, в основном стодолларовыми купюрами. На следующее утро мы вылетали в Лондон, и я планировал подбить финансы вечером.

Конечно, двести три тысячи — крупная сумма, но в те дни я в кармане всегда держал как минимум пятьдесят тысяч для удовлетворения капризов музыкантов, которые могли спонтанно что-то купить. Джимми часто покупал антиквариат в Америке. Бонэм иногда приобретал машины к концу тура, и он всегда предпочитал вести переговоры с наличными под рукой.

К окончанию тура 1973 года наличности скопилось больше обычного. Перед отъездом из страны я должен был денег съёмочной бригаде, а также за оплату самолёта.

В общем, я вставил ключ в ячейку 51, вытащил ящик и открыл крышку.

Деньги — все двести три тысячи — пропали.

«О нет, не может быть,» — сказал я себе. Я был потрясён. Несколько секунд я тупо таращился на ящик и почувствовал, как по телу пробежал неприятный холодок. Я вытащил оставшиеся вещи — паспорта и карточку American Express, принадлежавшую Джимми — и снова пересчитал вещи. Тяжело взглотнув, я вернул ящик обратно, забрал ключи и вышел в холл.

Питер Грант и Стив Вайсс, наш адвокат, ждали меня.

— Питер, деньги пропали.

Питер подумал, что я шучу. Но мой голос сильно дрожал, а выражение лица говорило само за себя.

— Что значит, пропали? — спросил он.

— Сходи и сам посмотри. Денег в ячейке нет.

— О Боже мой! — вздохнул Стив.

И мы трое посмотрели друг на друга.

— Отвезём группу на концерт, — предложил Стив. — Они пока не должны знать об этом.

Он пошёл отправлять лимузины.

Питер обладал необузданным нравом, но в тот момент он был относительно спокойным.

— Когда ты в последний раз заглядывал в ячейку? — спросил он.

Я объяснил, что в три утра три фаната поднялись по лифту к номеру Джимми, с четырьмя гитарами. Они постучались, предложили купить инструменты. Джимми поиграл на гитарах, подумал немного и остановился на «Лес Поле», согласившись заплатить наличными. Он позвонил мне и попросил восемьсот долларов за гитару.

— И я спустился к ящику и вытащил восемьсот долларов, — сказал я Питер и Стиву. — Я отнёс деньги в номер Джимми, отдал их парням и попросил выписать квитанцию. Потом вернулся к себе. Кто-то залез в ячейку после этого.

— Нам нужно вызвать полицию, — ответил Стив.

Когда он подошёл к консьержу и попросил вызвать копов, я запаниковал. Конечно, я был обеспокоен пропажей денег, но у меня имелись и другие причины для волнения: расследование ограбления может привести к тому, что полиция начнёт обыскивать наши номера — а там полно наркотиков, в основном кокаина. Если копы найдут его, пропажа двухсот трёх тысяч долларов покажется детской шуткой по сравнению с хранением наркотиков.

У нас всегда на гастролях было полно наркотиков, которыми нас снабжали поклонники и друзья. За годы у меня накопилось много связей, и я знал, кому позвонить, когда надо. Группа никогда не отказывалась от «подарков». Глядя назад, я удивляюсь, как нас ни разу не поймали.

И после вызова полиции наркотики стали моей главной головной болью. Я дал указания одному из наших работников убрать наркотики из номеров.

— У меня кокаин лежит под ковром возле лампы у окна, — сказал я. — В других номерах, вероятно, есть кокаин и марихуана. Посмотри в комнатах Джимми, Роберта, пройдись по всем, короче. Загляни под ковры и под матрацы. Избавься от всего. Быстро.

Вскоре около дюжины полицейских появились в отеле. По причине масштаба ограбления приехала также ФБР. Питер, Стив и я встретили их в холле, где я объяснил, как нашёл пропажу. Они выслушали меня, сделали заметки и проверили ячейку.