Виктор Гофман - Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания

Мне хочется, мне хочется с тобой остаться вместе,
Глядеть в твои глаза, в лучистое лицо.
Мне хочется надеть тебе, моей невесте,
На пальчик маленький красивое кольцо.

Когда я близ тебя, я тихо воскресаю.
Я делаюсь цветком, раскрывшим лепестки.
Я словно вдруг приник к лепечущему раю,
Быть может, чрез твои лучистые зрачки.

Мне кажется, мне кажется, что мы дрожим влюбленно,
Два влажные цветка — в сиреневом саду.
И тихо я шепчу: «Оставь свой стебель сонный
И приходи ко мне. И я к тебе приду».

И страшно нам, и страшно нам, что вдруг увидят люди,
Что мы, цветы, ушли с зеленых стебельков,
И будут говорить о невозможном чуде,
И будут тайну знать задумчивых цветов.

Как сладостно, как сладостно с тобой остаться вместе.
Но страшно нам людей и их лукавых глаз.
И я шепчу тебе, застенчивой невесте,
Про тайну тихую, про наш заветный час.

Про сумрак тающий – в аллее затененной.
«Ты приходи ко мне. И я к тебе приду».
Про шепот ласковый, про шепот полусонный,
Про шепот двух цветов в сиреневом саду.

О, девочка-цветок с лучистыми глазами,
Ты мне открыла все, доверившись на миг.
И нежный уговор безмолвно между нами,
Как тихий поцелуй, таинственно возник.

О, я подозревал, и мне всегда казалось,
Что лишь случайно ты средь нас — среди людей,
Цветком задумчивым всегда ты оставалась,
Любимцем светлых зорь и ласковых дождей.

Давно заметил я в тебе как будто пленность,-
Как будто ты — не здесь, как будто ты в бреду.
О, я подозревал в тебе прикосновенность
Цветам загадочным в задумчивом саду.

О, девочка-цветок, как счастлив я сознаньем,
Что тайной странною теперь владею я.
Я так же, как и ты, пленен очарованьем
Двойного счастия, двойного бытия…

Над миром встала ночь. И нет луне запретов,
Я помню уговор. И я давно в саду.
Я к каждому цветку в мерцаньи бледных светов
Взволнованный мечтой, крадучись, припаду…

Вот шорох пробежал и скрылся в сонных травах.
Зачем? Что значит он? Не твой ли это зов?..
Но как узнать тебя средь тысячи лукавых,
Манящих, ласковых, смеющихся цветов?

Душа тебя зовет с волненьем и мольбою.
Ты – здесь, ты где-то здесь. Я знаю, – ты близка.
О, дай найти тебя, дай мне побыть с тобою, –
Дай мне побыть цветком вблизи тебя, цветка!

Мне лицо лучистое твое давно желанно,
И давно, и тайно оно знакомо мне.
После чуда светлого, после встречи странной
В ласковом, в пророческом, в новогоднем сне.

Помнишь эту встречу — то было не случайно.
Тихая и светлая явилась ты ко мне.
Это души встретились радостно и тайно
В ласковом, в пророческом, в новогоднем сне.

Ты спала, закинувшись, не пошевелилась,
А душа с душою обнялась в вышине,
Радостного чуда тайно причастилась
В ласковом, в пророческом, в новогоднем сне.

И когда мы встретились, мы вздрогнули от счастья.
Мне казалось, словно я приблизился к весне.
Мы тотчас припомнили светлое участье
В ласковом, в пророческом, в новогоднем сне.

Был тихий вечер, вечер бала,
Был летний бал меж темных лип,
Там, где река образовала
Свой самый выпуклый изгиб,

Где наклонившиеся ивы
К ней тесно подступили вплоть,
Где показалось нам — красиво
Так много флагов приколоть.

Был тихий вальс, был вальс певучий,
И много лиц, и много встреч.
Округло-нежны были тучи,
Как очертанья женских плеч.

Река казалась изваяньем
Иль отражением небес,
Едва живым воспоминаньем
Его ликующих чудес.

Был алый блеск на склонах тучи,
Переходящий в золотой,
Был вальс, призывный и певучий,
Светло овеянный мечтой.

Был тихий вальс меж лип старинных
И много встреч и много лиц.
И близость чьих-то длинных, длинных,
Красиво загнутых ресниц.

Счастье придет.
Дни одиночества, дни безнадежности,
Дни воспаленной, тоскующей нежности,
Счастье как светом зальет,
Счастье придет.

О, не грусти.
О, не желай же всегда недоступного.
Друга неверного, друга преступного
С тихим смиреньем прости
И не грусти.

Ты отдохнешь.
Я наклонюсь и в уста воспаленные
Тихо слова положу упоенные,
Губ моих нежную дрожь.
Ты отдохнешь.

Будет любовь.
Тело застонет от нежного счастия,
Тело душе передаст сладострастие.
Душу готовь,
Будет любовь.

Я хочу, чтоб прошедшее было забыто.
За собой я огни потушу.
И о том, что погибло, о том, что изжито,
Я тебя никогда не спрошу.

Наше счастье больное. В нем грустная сладость.
Наше счастие надо беречь.
Для чего же тревожить непрочную радость
Так давно ожидаемых встреч.

Мне так больно от жизни. Но как в светлое счастье
Ты в себя мне поверить позволь.
На груди твоей нежной претворить в сладострастье
Эту тихую, тихую боль.

Пусть не будет огня. Пусть не будет так шумно.
Дай к груди головою прилечь.
Наше счастье больное. Наше счастье безумно.
Наше счастие надо беречь.