Фернандо Морайс - Маг. Биография Паоло Коэльо

Сделав несколько телефонных звонков, писатель позволяет себе часок расслабиться. В саду или роще неподалеку устанавливается переносной стенд, и Коэльо занимается кудо — японским боевым искусством стрельбы из лука, соединяющим физическую силу и силу мысли. К вечеру он садится за компьютер, чтобы сочинить еженедельную колонку в сто двадцать слов, которую публикуют в тридцати газетах на пяти континентах — от Ливана(«Аль Байан») до Южной Африки («Одиссей»), включая Венесуэлу («Насиональ»), Индию («Эйжен Эйдж»), Бразилию («Глобо») и Польшу («Зверчадло»).

В остальном жизнь Пауло и Кристины мало чем отличается от безмятежного существования трех сотен обитателей деревушки. Круг общения супругов чрезвычайно узок, он не включает ни интеллектуалов, ни знаменитостей, ни фигурантов светской хроники.

— У меня пятьсот телевизионных каналов, — сказал Пауло Коэльо несколько лет назад в интервью газете «Нью-Йорк таймс», — но я живу в поселке, где нет даже булочной.

Там действительно нет ни булочной, ни бара, ни супермаркета, ни автозаправочной станции. Как и в большинстве из тридцати пяти тысяч маленьких коммун Франции, в сонном Сен-Мартене нет ни одного торгового предприятия. Чтобы сделать покупки или просто немного развеяться, проще всего поехать в Тарб, но туда надо прибыть до пяти вечера, пока жизнь в городишке еще не замерла. Чтобы приятно провести вечер, можно пойти в один из трех местных ресторанов.

Отдых в Сен-Мартене подходит к концу. Пора снова включаться в работу. Из «Сан-Джорди» по электронной почте пришел такой проект программы на ближайшие три недели, что если бы Пауло Коэльо захотел ее выполнить, ему пришлось бы совершить кругосветное путешествие. В отличие от большинства писателей, целью подобных поездок для него давно уже не является пропаганда собственного творчества. Среди его поклонников есть люди весьма известные — американский президент Билл Клинтон, голливудская суперзвезда Джулия Робертс, российский президент Владимир Путин. Благодаря дружеским отношениям с ними Пауло Коэльо давно уже вошел в мировую элиту. Присланный из Барселоны список включает приглашения на презентации «Заира» в Аргентине, Мексике, Колумбии, Пуэрто-Рико, Париже; вручение писателю премии «Золотое перо» в Гамбурге (Германия); автограф-сессии в Египте, Сирии и Ливане, а также поездку в Варшаву на празднование дня рождения Иоланты, супруги польского президента Александра Квасьневского. Затем писателю предстоит поездка в Лондон, где он вместе с теннисистом Борисом Беккером, певцом Кэтом Стивензом и бывшим генеральным секретарем ООН Бутросом Гали должен принять участие в благотворительном ужине в поддержку кампании против использования пехотных мин, а на следующий день ему следует вернуться в Париж на ужин в Версальском дворце с Лили Мариньо — вдовой Роберто Мариньо, хозяина бразильского медиа-концерна «Организасоэнс глобо». А еще через три дня планируются презентация «Заира» в Японии и Южной Корее. На обратном пути в Европу писатель должен посетить столицу Казахстана Астану и принять участие в праздновании шестидесятипятилетнего юбилея президента республики Нурсултана Назарбаева. Последнее из предполагаемых мероприятий сомнений у Пауло Коэльо не вызывает: писателя просят выступить на открытии учрежденного по его инициативе «Культурного фестиваля Вербье» — для участия в нем один швейцарский кантон собирает у себя молодых музыкантов, исполняющих классическую музыку.

С президентом Путиным

Пауло дважды, трижды отмахивается от невидимой мухи и недовольно бормочет что-то вроде:

— Человеку это не под силу.

Кристина, сидящая рядом за компьютером, улыбается и вызывающе заявляет:

— Ты же хотел быть чемпионом мира в «Формуле-1», правда? Садись теперь в «Феррари» — и вперед!

Ее реплика обезоруживает писателя. Он хохочет и соглашается — он не только хотел, он всю жизнь боролся, чтобы стать тем, кем стал, и нисколько об этом не жалеет.

— Хорошо, но выполнить такую программу целиком невозможно. Всё слишком близко друг к другу по времени — да еще на трех континентах!

На самом деле его пугают не сами мероприятия, а тот ад, в который превратились современные аэропорты после терактов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года: теперь бдительность, подозрительность, бюрократическое рвение приводят к невыносимым задержкам. Слава наделяет привилегиями, но стоять в очередях в аэропорту и подвергаться бесконечным проверкам, предполетным и послеполетным досмотрам ему приходится так же, как любому из миллионов его читателей.

Основная беда программы, предложенной агентством «Сан-Джорди», состоит в том, что летать придется обычными рейсами. Пауло распечатывает список, берет ручку и вычеркивает сначала те мероприятия, что связаны с межконтинентальными перелетами: Латинской Америке, Японии и Корее придется подождать, отказывается он и от мероприятий в Казахстане. Из списка уходят Сирия и Ливан, но Каир остается. Варшава заменяется Прагой — в этом городе писатель намеревается исполнить обет, данный более двадцати лет назад. В конце концов он решает, что из Чешской республики, где начнется путешествие, он отправится в Гамбург, получит премию, а оттуда полетит в Каир. Но тут опять возникает проблема, нестыковка авиарейсов, которые позволили бы провести мероприятия в Германии и Египте, как запланировано. Немцы отказываются менять программу — ее уже отпечатали и разослали, — но предлагают такой выход: сразу после церемонии награждения Пауло и его спутники полетят из Гамбурга в Каир на личном самолете Клауса Бауэра, президента медийного конгломерата «Бауэр ферлагсгруппе», учредителя премии «Золотое перо». Через несколько часов, когда программа уже согласована со всеми сторонами, писатель звонит Монике и коварно спрашивает ее:

— Раз уж мы будем в Праге, не устроить ли нам «блицкриг»?

Так они называют импровизированную автограф-сессию, которая проводится без предварительного объявления и рекламы. Пауло просто входит в книжный магазин, выбранный наугад, здоровается с заведующим: «Разрешите представиться, Пауло Коэльо», — и предлагает автографы всем желающим. Поговаривают, что на самом деле «блицкриг» — рекламная акция, которую писатель обожает проводить перед журналистами, как это произошло в Италии с Дэйной Гудьер, готовившей материал о нем для «Нью-Йоркера». В Милане «блицкриг» устроили специально для нее. В Праге Коэльо задумал организовать нечто среднее: предупредить издателя, но только накануне, чтобы у него не осталось времени для подготовки интервью, дискуссии или беседы, но он все-таки смог бы обеспечить книгами желающих, если их окажется много.