Глен Кук - Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль

Они наморщили лбы.

Дедлвуд вернулся после поспешного обхода дверей и, еще не отдышавшись, сразу спросил:

— О чем речь?

Я описал веревку, которую обнаружил на шее Снэйка.

— Похожая штука есть в кабинете генерала.

Лицо Питерса прояснилось:

— Точно! Вспомнил. Я видел такой шнурок в углу у камина, среди всякого железного хлама и хлыстов.

Я тоже вспомнил хлысты, но, конечно, до сих пор я не обращал на них внимания.

— Деллвуд, в следующий раз, когда будете там, проверьте, не исчезло ли что. Спросите у генерала, откуда у него эта вещь, а если ее нет на месте — куда она исчезла.

Деллвуд кивнул. Ненавижу небрежность и легковерие, но я просто не мог подозревать его. Мне казалось, что он не способен на преступление. Если исключить еще Питерса: не псих же он, чтобы нанимать детектива, будучи виновным, выбор не такой уж большой.

Остальные мыслили так же. Чейн, Кид и Уэйн, беспокойно переглядываясь, старались держаться подальше друг от друга: им стало тесно в одной комнате.

Питерс хотел было отойти.

— Подождите. Сначала еще один вопрос. С этими убийствами я совсем отвлекся от краж. Есть среди вас наркоманы? Игроки? Бабники? — Эти пристрастия могли стать причиной воровства.

Они отрицательно замотали головами.

— Ни Хокес, ни Снэйк, ни Тайлер?

Трое за один день. Старик будет недоволен моей работой, хотя, если подумать, он ведь не охранником меня нанимал.

— В Кантарде не выжить, если не умеешь обуздывать свои пороки и желания, — сказал Питерс.

Да, правда. Хотя места вроде Фулл-Харбора — это настоящий притон, рассадник пороков. Там мы проводили наши редкие отпуска и свободные дни. Зато там же мы узнавали, что почем в этой жизни, лишались всех своих иллюзий.

Карента до сих пор не освободила Фулл-Харбор, несмотря на требования Слави Дуралейника. Срок его ультиматума истек. Очень скоро там что-то произойдет, будет серьезная заварушка. На этот раз у Слави не будет обычных преимуществ. Нелегко справиться с приготовившимся к обороне укрепленным городом, и взять его хитростью тоже не удастся. Вряд ли у Слави найдутся друзья за крепостными стенами, а среди его врагов — сильнейшие колдуны Каренты. С ними ему не совладать.

Я не сомневался — Фулл-Харбор Дуралейнику не по зубам. Но попытаться ему придется. Он слишком много звонил об этом, обратного хода нет.

Впрочем, сейчас нам не до осады Фулл-Харбора. Мы тоже осаждены, ужас подстерегает нас за стенами дома.

Группа Питерса разошлась по дому — проверить, не проник ли кто внутрь. Остальные по-прежнему, как запасные игроки, сидели у фонтана. Некоторое время молчали, потом я спросил:

— Деллвуд, что думаешь делать после смерти генерала?

Он удивленно взглянул на меня.

— Никогда всерьез не думал об этом, мистер Гаррет.

Трудно поверить. Я так и сказал ему.

— Зря не веришь, Гаррет, — хихикнул Уэйн. — Деллвуд у нас не от мира сего. Он не из-за денег торчит здесь, просто хочет заботиться о старике.

— В самом деле? А почему торчишь здесь ты?

— По трем причинам. Деньги. Больше некуда деваться. И Дженнифер. Женщины — моя любимая тема, но за последние дни это первая возможность посудачить о них.

— Генеральская дочка?

— Она самая. Хочу заполучить ее.

Что ж, честно и открыто.

— Каково мнение генерала?

— Понятия не имею, я не поднимал этого вопроса и не собираюсь поднимать до его смерти.

— А что вы собираетесь делать с вашей долей наследства?

— Ничего, пускай лежит. Зачем мне деньги, если я женюсь на Дженни?

Резонно.

— Поэтому я не убийца, мистер. Мне незачем никого мочить, чтобы получить половину имущества старика.

Опять же резонно.

— А мнение Дженнифер?

Она вроде бы не проявляла никакого интереса к Уэйну.

— Если честно, не сказать, что она от меня без ума. Но других предложений у нее нет и, похоже, не предвидится. Придет время — и она капитулирует.

Самоуверенный малый, говорит, точно на все сто убежден — выйдет по его.

— Ты что об этом думаешь, Деллвуд?

— Бог знает, сэр. Но кто-нибудь мисс Дженнифер все равно понадобится.

— А ты чем не пара?

— Нет, сэр. Мне с ней не сладить. Я уж молчу о том, что не больно-то приятно иметь с ней дело.

— Да ну? — Я хотел было расспросить его поподробней, но тут Уэйн вскочил и показал пальцем в сторону черного хода.

За дверным стеклом маячила смутная тень. Вновь прибывший потряс дверь. Я принял его за Морли и не спеша пошел открывать. Пусть подождет.

Я был на полпути, когда пришелец прижался лицом к стеклу. Я разглядел полуразложившиеся черты трупа и остановился.

— Еще один. Спокойно. Скорее всего он не сможет войти. Если все же войдет, не пускайте его дальше.

Я вернулся к фонтану, устроился поудобнее. Я был взволнован, но не испуган. Чего бояться? Ожившие мертвецы не так уж опасны, если вы приготовились достойно встретить их.

Один за ночь — противно, но еще куда ни шло, а больше…

Все на свете может быть и все бывает, но ходячих покойников мне раньше видеть не доводилось. Никогда не слышал, чтобы люди в действительности сталкивались с ними. Я, конечно, не имею в виду вампиров. Но вампиры — другое дело. Это просто болезнь такая, и они не по-настоящему мертвы, они ни то ни се — не живые и не мертвые.

Как бы то ни было, один труп — неприятно, два — неприятно вдвойне, но три — это уж ни в какие ворота не лезет. Нет, тут дело не просто в ненависти и жажде мести.

Легенды гласят, что массовое нашествие мертвецов могут вызвать лишь колдуны и чародеи.

— Гм. Скажи, Деллвуд, нет ли в округе какого колдуна? Хотя бы волшебника-любителя?

— Нет, сэр, — нахмурился он. — К чему вы клоните?

— Подумал, не позвать ли его на помощь, пусть уложит наших неугомонных приятелей в кроватку, — соврал я.

— Снэйк, — сказал Уэйн. — Он знал всякие такие штуки. Его одна ведьма научила. Было время, он от нее ни на шаг не отходил, писал с нее портрет, вот она и выучила его своим фокусам. — Он заржал. Видно, фокусы были забавные. — Впрочем, бедняга Снэйк не особо преуспел в магии.

— И он мертв.

— Верно. Как говорится, нет человека — нет проблемы.

— Но… мозги у него крутились в эту сторону? В смысле, он думал как колдун?

— Не понял.

— Слушай сюда. Я должен был встретиться с ним. Он собирался назвать мне убийцу. Казалось, сомнений у него нет. Он должен бы принять меры предосторожности. Но, несмотря на его выучку, силу и осторожность, его убивают. А может, он допускал такой вариант? Предположим, он хотел подстроить ловушку.