Глен Кук - Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль

Значит, следующий Питерс. Он негодовал, что его подозревают наравне с другими, но подчинился беспрекословно. Генерал, казалось, снова задремал, но, возможно, так только казалось.

Питерс не сообщил ничего нового. Едва он кончил, подала голос Дженнифер:

— Мистер Гаррет — или это тоже псевдоним? — давайте следующая буду я, а то нервы уже на пределе.

— А у меня нет, что ли?

Она ни черта не делала все утро. Сидела у себя и вязала. Деллвуд может подтвердить: там он ее и нашел, когда принес известие о Хокесе.

Прекрасно.

— Я пойду? Страшно устала, и голова просто раскалывается.

Я сочувствовал ей: у меня тоже начинала болеть голова.

Наверное, простудился, немудрено при такой погоде.

— Пока нет. Потерпите еще, я постараюсь ускорить допрос. Кто следующий?

Нет желающих. Я выбрал Тайлера. Он даже не пытался скрыть раздражение. Скукота. Но концы с концами сходятся, ухватиться не за что. Еще один человек видел Деллвуда — и все.

— Кид? Что скажешь?

Скучная история, в основном о патруле.

Надежды мои не оправдались. Вне подозрения — на девяносто процентов — лишь Деллвуд и кухарка.

— Деллвуд, хоть это и потеря времени, изложи нам свою версию.

Его рассказ оказался лишь немного короче кухаркиного. Он не навел меня на след. Практически у всех было время убить Хокеса.

Что ж, ты должен перевернуть каждый камушек, Гаррет.

— Благодарю за помощь и терпение. После буду говорить с каждым в отдельности, сколько понадобится. Любое убийство можно раскрыть. Если что-либо придет в голову, дайте мне знать, я сохраню ваше имя в тайне. Вы свободны.

Они ринулись к двери, позабыв, что ключ у меня. Первая спохватилась Дженнифер. Она вырвала его у меня с грацией разъяренной росомахи.

— Еще одно. Я видел в доме вторую женщину. — Я описал белокурую красотку. — Кто она? Секрет это или нет, я требую ответа.

Они недоумевающе уставились на меня. Некоторые покачали головами, засомневавшись в моем здравом рассудке. Все ушли, кроме Деллвуда. Он положил ключ на письменный стол.

— Я уложу генерала, сэр, если вы не возражаете.

— Не возражаю, если он не возражает.

— Идите, Гаррет, — заговорил старик, доказывая, что он и не думал спать. — Я не в силах продолжать. Увидимся после завтрака.

— Слушаюсь, сэр. — Я устал. Не урвать ли несколько часов, не вздремнуть ли? Когда еще придется поспать всласть: ведь старик сделал из меня живую мишень.

Нет. Сперва Снэйк. Судя по всему, навряд ли он сообщит нечто полезное. Но, с другой стороны, черт его разберет. А вдруг… Тогда я смогу не бояться, что меня опять попытаются зарубить во сне топором.

Я направился вниз, в холл. И тут же застыл как вкопанный, разинув рот.

Опять эта женщина. На балконе, наискосок от генеральских покоев. На моем балконе. Я дрожал мелкой дрожью, но не отрываясь смотрел на нее, точно грезил наяву. Она скользила, как призрак, не замечая меня. Я бросился к лестнице, ведущей на пятый этаж, прокрался в восточное крыло, спустился на балкон.

Напрасные старания. Она исчезла. Надо поймать ее в ловушку, иначе с ней не поговоришь. А мне безумно этого хотелось.

Желание порой играет с нами странные шутки. Она возбуждала меня, а победительное очарование Дженнифер почему-то оставляло равнодушным.

Поскольку вход в мою комнату был сразу из коридора, я подумал, что не помешает принять меры предосторожности. Пожалуй, ножа может оказаться недостаточно, если ночной гость будет настроен чересчур воинственно.

Уходя, я просунул между дверью и косяком листок бумаги. Но это была лишь приманка. Листок трепыхался на виду и сразу бросался в глаза. Настоящим сигнальным устройством служил мне волос, высовывающийся из-за двери на пару дюймов. Его-то уж на место не вставишь.

Волоса не оказалось.

Войти или нет? Видимо, злоумышленник еще там: между собранием у генерала и моим приходом прошло совсем немного времени, он не успел бы обыскать комнату.

Я подумал было расположиться с комфортом и подождать снаружи. Но это значило бы отсрочить свидание со Снэйком.

Может, пойти ва-банк и удивить непрошеного гостя? Я снял со стены булаву, достал ключ, отпер дверь и сильно пнул ее ногой, чтобы отбросить притаившегося в засаде. С булавой наготове я ворвался в комнату.

Пусто. Темно. Кто-то опять задул лампу.

Я поспешно вернулся в коридор: мой силуэт мог послужить отличной мишенью для человека, вооруженного арбалетом.

В дверном проеме показалась чья-то фигура.

— Это я.

Морли Дотс. Я осмотрелся, нет ли кого в коридоре, и зашел в комнату.

— Какого черта ты тут делаешь?

Я отбросил булаву и зашарил по столу в поисках лампы.

— Стало любопытно, что у вас здесь происходит.

Я зажег лампу и захлопнул дверь.

— Ты так прямо взял и вошел?

— Подумаешь, у вас все двери нараспашку.

— Как тебе мои апартаменты?

Он постучал себе по носу.

— Запах. У эльфов тонкий нюх, а в твоих апартаментах воняет мясом. Сразу ясно, ты не вегетарианец.

Издевается, мерзавец.

— Значит, ты явился. Что прикажешь с тобой делать?

— Новости есть?

— Да. Еще один убитый. Это случилось сегодня утром, пока я был в городе. Поэтому вечером старик созвал совещание, доложил всем, кто я такой, и пригрозил, что виновных детектив Гаррет по стенке размажет. Между делом старик спалил свое завещание. А что новенького в городе?

— Плоскомордый кое-где побывал, но нашел немного. Ты знаешь, сколько штамповалось этих медалей, в любом ломбарде их полным-полно. Ценность представляют только серебряные: в Холме вечно не хватает серебра.

Холм — центр Танфера. Там живут все важные шишки, в том числе шайка колдунов, ведьм и прочих, кому серебро нужно позарез: для волшебства серебро что дерево для огня. С тех пор как Слави Дуралейник сосредоточил все запасы серебра у себя в Кантарде, цены на него взлетели до небес.

Впрочем, это к делу не относится.

— Что с подсвечниками и прочей дребеденью?

— Кажется, он нашел пару. Люди, купившие их, не помнят продавца. Но ты ведь знаешь Плоскомордого. Убеждать он умеет.

Он убедителен, как оползень: станешь на дороге — рискуешь быть раздавленным.

— Великолепно. Что будем делать?

— Завтра он попытается снова. Жаль, что ворюга не спер что-нибудь эдакое, примечательное — тогда бы его наверняка запомнили.

— И правда. Дал он маху. Слушай. У меня назначена встреча с одним человеком. Он говорит, что знает убийцу. Может, и впрямь знает. Надо поспешить, а то он передумает и не станет разговаривать.