Глен Кук - Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль

— Да, с этим покончено. Напомни ему. Сейчас у нас на повестке дня режим. Рано ложиться, рано вставать. Он уже на ногах, оделся, поел и делает зарядку. Нет, только подумай! Год назад в это время суток я не мог его вытащить из постели даже под страхом смерти.

— Ну уж… Разве ты не веришь в чудеса? Стоило посулить ему солидный куш и…

— Он зовет тебя наверх. Налить еще?

— Давай. Все равно ничего покрепче у вас не дождешься.

Клин подмигнул — Морли так и не удалось обратить его — и наполнил мою кружку. Я захватил ее и поднялся в кабинет Морли, представлявший собой надстройку над основным помещением ресторана. Я, можно сказать, ближайший друг Морли, но во внутренние покои мне путь заказан: я чересчур коротко пострижен, не крашу губки и не подвожу глазки.

Дотс приседал как заведенный, у меня от одного этого зрелища заболел живот.

— Для своего возраста ты в неплохой форме, — похвалил я.

Черт его разберет, может, это врожденное. В жилах Морли течет кровь эльфов, а они долго сохраняются.

— Ты, видно, снова взялся за работу, — заговорил он без малейшего напряжения, не переставая приседать.

Да, зарядка и мне не помешала бы. В моем возрасте, стоит распуститься, восстановить форму уже нелегко.

— С чего ты взял?

— Без дела ты сюда не заходишь.

— Неправда. С Майей я приходил почти каждый день.

Раньше, до нашего разрыва.

— Ты проворонил настоящую жемчужину, Гаррет.

Морли перевернулся и начал отжиматься.

Темная кровь эльфов в нем почти незаметна. Он выглядел просто невысоким, стройным темноволосым мужчиной в отличной форме. Морли легок на ногу. Вокруг него всегда атмосфера риска и приключений, но без угрозы, поэтому женщины находят его неотразимым.

— Наверное, ты прав. Мне порой недостает ее. Славная малышка.

— И прехорошенькая. А с Тинни как? Встречаетесь?

Моя подружка Тинни Тейт — рыженькая, темпераментная девица. У нас с ней весьма бурные и непредсказуемые отношения.

— Встречаемся. Если ей не взбредет в голову наказать меня, лишив своего общества.

— Хорошо, что ты не проболтался ей о Майе. За все время нашего знакомства других разумных поступков за тобой не числится.

Морли быстренько отжался положенные пятьдесят раз и вскочил. Он даже не вспотел. Мне ужасно захотелось пнуть его в зад: ничего не поделаешь, зависть — страшная штука.

— Ты слышал о генерале Стэнтноре?

— Командовал морской пехотой?

— Именно.

— И что же?

— Парень, что работает у него — мой бывший сержант, — потребовал вернуть старый должок. Он хочет, чтобы я кое-что сделал для старика.

— Ты делаешь что-то просто так, ради самой работы? Все-таки ты редкий экземпляр, Гаррет.

— Знаю. Я как собака — пальцем не шевельну, если не голоден.

— Короче. Я-то работаю всегда, и работы у меня навалом.

— Старик умирает. Сержант думает, что его пытаются убить. Медленно, чтоб было похоже на изнуряющий недуг.

— Его в самом деле убивают?

— Не знаю. Он болен уже давно. Ты представляешь, как это можно сделать?

— Какого он цвета?

— Цвета?

— Ну да. Есть яды, которые действуют постепенно, накапливаясь. Распознать их можно по цвету лица больного.

— Он болезненно желтый. Волосы выпадают клоками. Кожа точно прозрачная.

Морли наморщил лоб.

— Ни синего, ни серого?

— Желтый. Как помадка.

Он покачал головой.

— Ничего не могу сказать.

— Он еще страдает припадками.

— Бешенства?

— Сердечные или что-то в этом роде.

— Ни на что не похоже. Если б увидеть его…

— Да. Но вряд ли это можно устроить. Они там все с приветом, не выносят чужаков.

Я бегло описал ему обитателей дома Стэнтнора.

— Похоже на психушку.

— Вроде того. Все они, кроме кухарки и Дженнифер, лет по тридцать прослужили в морской пехоте, главным образом в Кантарде.

Морли усмехнулся.

— От комментариев воздержусь.

— Молодец. Избегайте соблазнов, и мир станет чуточку лучше. Еще одно. Старик воображает, что я занят поисками вора. Кто-то крадет его серебро и военные трофеи. — Я протянул список, Морли начал читать. — Я заплачу дополнительно тому, кто возьмется разведать, не проходят ли некоторые из этих вещей по обычным каналам.

— Плоскомордому нужна работа.

Плоскомордый Тарп — наш общий приятель, что-то среднее между Морли и мной. Он совестливей Дотса и честолюбивей меня, но огромный, как дом, и кажется недоумком. Тарпа трудно принимать всерьез, и ему редко достается хорошая работа.

— Ладно. Я заплачу по обычным расценкам. Плюс если найдет что-нибудь из списка. Плюс если опишет вора.

— Деньги при тебе?

Намек понят. Я выплатил ему аванс.

— Мы с Плоскомордым благодарим тебя, — сказал Морли. — Конечно, хочется сделать одолжение старому товарищу, но задаром это чертовски скучно. Особенно если старик просто помирает своим ходом.

— Что-то там происходит. Меня пытались замочить. — Я вкратце рассказал ему.

— Вот бы посмотреть на физиономию того парня. Он вдарил топором, а ты зазвенел, как колокол, — заржал Морли. — Однако тебе повезло.

— Надо полагать.

— В чем же, по-твоему, суть дела?

— Не знаю. Деньги? Больше там ничего нет. У старика примерно пять миллионов. Сын его умер. Жена умерла двадцать лет тому назад. Его дочь Дженнифер получает половину, а другая половина переходит к его приятелям — морским пехотинцам. Три года назад было семнадцать наследников. С тех пор двое умерли, предположительно естественной смертью, одного забодал бешеный бык, а четверо пропали. Посчитать нетрудно: доля оставшихся в живых почти удвоилась.

Морли уселся, положил ноги на стол и поковырял зубочисткой в жемчужно-белых зубах. Я не мешал ему думать.

— Да, в этом муравейнике может подняться довольно паршивая возня.

— Такова уж человеческая природа.

— Я не любитель держать пари, но тут можно смело ставить на жадность. Кому-то не хватает его доли.

— Такова уж человеческая природа.

— Никто не пройдет мимо таких денег. Ни ты, ни я, ни даже святой. Думаю, ты копаешь в правильном направлении.

— Беда в том, что мне никак не удается увязать все вместе. Если я найду вора — кстати, зачем воровать, когда тебя ожидает огромное наследство? — не станет ни на йоту ясней, кто убивает генерала. Для того, кто сокращает число наследников, это смысла не имеет. Ему, наоборот, надо, чтоб старик протянул подольше.

— Что будет, если дочка сыграет в ящик раньше его?

— Проклятие! — Это же очень важно, а мне и в голову не приходило. Если все перейдет к служакам, ей надо держать ухо востро.