Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)

Приводить подробности я не могу, но поверьте на слово, когда подали десерт и кофе, мы с Салли уже достаточно сблизились. А если девушка расточает мне улыбки, но при этом старательно обходит тему, которая, как ей прекрасно известно, чрезвычайно меня беспокоит, я понимаю: кто-то сбил ее с правильного пути.

Мы допивали кофе и раздумывали, не перебраться ли нам в заведение с танцполом на той же улице, когда официант позвал меня к телефону. Я подошел к аппарату.

– Слушаю.

– Арчи?

– Он самый.

– Мисс Колт с тобой?

– Ага.

– Возвращайся в номер и приведи ее с собой.

– Ладно.

Я вернулся к столику, сообщил Салли, что нас ждут, и потребовал счет, после чего мы отправились в отель. Тротуар местами обледенел, и она взяла меня под руку. Вообще-то детективу такая беспомощность не к лицу, но Салли хотя бы не повисла у меня на локте.

В отеле она сначала зашла в свой, девятьсот семнадцатый номер, чтобы оставить там вещи, а я дождался ее в коридоре. Мне было велено ее привести, и я хотел выполнить как следует хотя бы это единственное за весь день задание. Когда же мы дошли до девятьсот второго номера и я открыл дверь своим ключом, то за порогом меня ожидал сюрприз: в комнате было полно людей.

– Ну надо же! – оживленно воскликнул я, ибо не собирался выказывать свою обиду на публике. – Еще одна вечеринка, а?

Вульф сидел в кресле у дальней стены. Рядом с ним стоял передвинутый письменный стол, на котором лежали бумаги. Дол Боннер устроилась за столом напротив моего босса. Она самодовольно ухмылялась. Если вы подумаете, что я несправедлив и на самом деле она не ухмылялась, а просто не выглядела убитой, то будете абсолютно правы. Вульф кивнул мне:

– Можешь не закрывать дверь, Арчи. Еще должны подойти мистер Грум и мистер Хайатт.

Снимая пальто и шляпу, я пытался сообразить, что к чему. И первая мысль была такова: этот негодник задумал разом убить двух зайцев – не только представить Груму убийцу, но и освободить всю нашу компанию детективов от собеседования с Хайаттом. Мне представлялось, что без моей помощи Вульфу с этим никак не справиться, но, конечно, теперь у него появилась Дол Боннер. Вот будет жалость, думал я, если окажется, что это она затянула галстук на шее Донахью. Боссу придется опять довольствоваться мною.

Окидывая взглядом номер, я отметил, что Айд, Керр и Амзель устроились на стульях в дальнем от Вульфа углу. Два стула впереди предназначались, очевидно, для ожидавшихся лиц, чьи шаги как раз послышались в коридоре. Я обернулся. Грум шел первым. Верхнюю одежду они с Хайаттом, очевидно, оставили внизу.

Вульф приветствовал их:

– Добрый вечер, господа. – Он повел рукой, приглашая их садиться. – Вот ваши места.

Они остались стоять. Грум сказал:

– Я ожидал чего-то в этом духе. От вас, Вульф. Вы не говорили, что мы будем не одни.

– Нет, сэр. Я обещал – если вы придете и приведете с собой мистера Хайатта – сделать существенные и убедительные дополнения к своему заявлению. Говорить же я предпочитаю при свидетелях. – Он опять повел рукой. – Присаживайтесь.

Грум посмотрел на Хайатта, обернулся, чтобы глянуть на меня, протиснулся между Керром и Салли Колт, взял один из свободных стульев, поставил его спинкой к стене и сел. Таким образом, Вульф и Дол Боннер оказались справа от него, все остальные слева, и нападения с тыла он мог не опасаться.

Хайатт был менее привередлив. Предложенный ему стул передвигать не стал и молча уселся, хотя пятеро из нас: Айд, Керр, Амзель, Салли и я – остались у него за спиной.

– Говорите, что там у вас, – буркнул Грум.

– Да, сэр.

Вульф немного сдвинул свое кресло, чтобы ему не приходилось изворачиваться, глядя на Грума.

– В деле масса подробностей, но сейчас я не буду утомлять вас ими. Позднее вы получите исчерпывающую информацию. Начнем с того, что случилось вчера. В порыве неуемного рвения вы арестовали мистера Гудвина и меня. Как следствие…

– Я знаю, чт́о случилось вчера.

– Но не знаете, каким образом я понимаю те события. Как следствие, передо мной встал выбор: либо сидеть здесь и бить баклуши, доверившись вашим способностям и удаче, либо самому взяться за дело. Для начала требовалось выяснить, имелась ли связь между Донахью и кем-то из тех пяти человек, которые находились вместе со мной и мистером Гудвином в комнате сорок два. Я пригласил их сюда, чтобы побеседовать на эту тему, и они пришли. Они…

– Мне это также известно. А сегодня они все отказываются говорить, чт́о тут у вас происходило. Все как один. И Гудвин тоже ни слова не сказал. И вы сами, Вульф.

– Я же рассказываю. Если вы не будете меня прерывать, мистер Грум, то всё скоро узнаете. Мои коллеги провели в этом номере около четырех часов. И вам не нужно знать каждое слово, сказанное здесь. Я установил, что все они узнали убитого и, следовательно, были знакомы с Донахью и что, исходя из времени их прибытия вчера утром, ни одного нельзя исключить из числа подозреваемых. Неизбежно напрашивалось предположение, что Донахью убит кем-то из них. Данного предположения я и придерживался около часа, однако дальнейший ход нашей беседы заставил меня от него отказаться.

Грум открыл рот, готовясь возражать, но Вульф поднял ладонь:

– Пожалуйста, позвольте мне договорить. Возможно, правильнее было бы сказать «отложить на время», а не «отказаться». Итак, я отложил свое предположение, поскольку мое внимание привлек иной аспект дела. Мне показался интересным тот факт, что все семь человек, которые общались с Донахью в связи с телефонным прослушиванием, вызваны на собеседование в один и тот же день. Невероятно, чтобы так вышло случайно, в силу банального совпадения. Это могло быть сделано намеренно, в интересах следствия, чтобы сравнить показания семерых свидетелей или даже свести их лицом к лицу. Но нет. Ничего подобного, как выяснилось позднее. Ни один из нас не упомянул имя Донахью в отчетах, представленных администрации штата. Из отчетов мисс Боннер, мистера Айда и моих следовало, что нас обманул один и тот же человек, судя по описаниям внешности мошенника; причем действовал он по одной и той же схеме. Таким образом, нас троих могли специально вызвать в один день, но никак не мистера Керра или мистера Амзеля. Мистер Керр просто признал, что прослушивал телефонную линию Артура М. Лиггетта, который сам об этом просил. Мистер Амзель в своем отчете не сообщил вообще ничего, что позволило бы связать его с мисс Боннер, мистером Айдом и мной. Вчера он опознал Донахью как человека, который однажды попросил его организовать прослушку и которому он в этой просьбе отказал, но в отчете администрации штата мистер Амзель о Донахью вообще не упоминал.