Эдгар Уоллес - Паутина преступлений. Тайна мистера Ридера (сборник)

Вообще-то, он не сказал «проклятых», но мистер Ридер счел, что в данном случае сквернословие было бы вполне простительным.

– Увидев, что ко мне приближается автомобиль, я перелез через ограду какой-то спортивной площадки или чего-то в этом роде. Наверное, они меня заметили, потому что машина остановилась прямо напротив того места, где я лез через забор. Я не видел, кто за мной гонится, но вроде как чувствовал его, а потом вдруг понял, что оказался на кладбище. Бог ты мой, как это было страшно – прятаться за крестами и надгробиями! В общем, скоро я наткнулся на второй забор, перебрался через него и вот тогда встретил полицейского. Но он решил, что я пьян, и мне опять пришлось убегать, теперь уже от него.

– Вы видели человека в желтом дождевике?

– Нет, пока не добрался сюда. Было уже ближе к двенадцати, чем к одиннадцати. Я думал о том, что скажу вам и что вы мне ответите, как вдруг увидел их обоих. Они шли со стороны Луишем-хай-роуд. Я кинулся к вашему садику и спрятался под кустом. Один из них поднялся по ступенькам и подергал дверь. У него был с собой фонарик. Я чуть не умер со страху. Они возились там чуть не целый час.

– И вы боялись позвонить, опасаясь, что они вас увидят?

– Верно. Я дождался, пока они уйдут, и начал бросать камешки вам в окно. И разбил при этом два или три стекла.

Мистер Ридер подлил ему кофе, и тепло от огня в камине вкупе с горячим напитком придали мистеру Эдельшейму уверенности.

– Она здесь? – поинтересовался он. – Темноволосая красавица?

– Ее здесь нет, – строго ответил мистер Ридер.

На молодого человека опять навалились тоска и уныние.

– Что вообще происходит? – пожелал узнать он. – Сегодня вечером я увидел ваше объявление. Сначала я не понял, какое оно может иметь отношение к происходящему, но, когда я прятался за надгробиями на кладбище, мне вдруг пришло в голову, что эти типы преследуют меня именно из-за этого объявления, фермуара и того, что я сказал девушке. Я поступил дурно? Мне очень жаль. Обычно я не лезу к незнакомым девушкам с разговорами, не будучи им представленным. Если я оскорбил ее родственников… Вы не ее отец, случайно?

– Нет, я не ее отец, – с нажимом отозвался мистер Ридер.

– Так я и думал, – заявил Эдельшейм, – потому что я знаю, кто вы такой. Вы детектив. Мой старик – отец, я хотел сказать, – говорил, что вы выдающийся сыщик нашего времени. Вот я и пришел к вам, чтобы объяснить, что не хотел ничего плохого.

Мистер Ридер подтолкнул к нему блюдечко с печеньем с тмином.

– Вы, мой дорогой юный друг, – сказал он, – не более чем досадная помеха в работе очень сложной машины. Но я вполне могу понять, какое раздражение вы вызвали у нанимателя этих двух негодяев. А теперь давайте вернемся к самому важному вопросу. Повторите мне все, что вы сказали тем девушкам в ресторане, и поясните, почему вообще решили заговорить с ними.

Бенни принялся жевать печенье с выражением муки мученической на лице: было очевидно, что он терпеть не может тмин, но голод заставил его пренебречь своими предпочтениями.

– Я узнал ее сразу, как только увидел. Я думаю о ней день и ночь, мистер Ридер. Есть лица, которые западают в душу и забыть которые невозможно… Она ведь еще не замужем, верно? – вдруг взволнованно осведомился он.

– Практически уже, – сказал мистер Ридер.

Лицо молодого человека исказилось от боли.

– Она обручена, – пояснил мистер Ридер, спеша опровергнуть неверное впечатление, которое могли создать его слова.

– Я больше никогда не встречу такого лица, – с горечью сообщил ему Бенни. – Видите ли, я романтик, мистер Ридер, и не стыжусь признаваться в этом. Я влюбился в нее в то же мгновение, как увидел на фотографии. Тогда она была в брюках гольф. Вы не представляете, какие чувства я испытал, увидев ее. Я подумал, что вот наконец нашел девушку своей мечты, а ведь я видел ее всего каких-нибудь пару секунд. Он раскрыл свой бумажник на прилавке – ну, тот человек, что зашел в нашу лавку, – и достал из него фотографию, потому что фермуар лежал в том же отделении, завернутый в папиросную бумагу, так что я хорошо рассмотрел снимок и сказал себе…

– Отлично! – с некоторой язвительностью прервал его мистер Ридер. – Прошу вас, оставим на время в покое ваши чувства, мистер Эдельшейм. Расскажите мне о фермуаре.

– Фермуар? Ах да… Что вы хотите узнать о нем? Очень милая вещица, усыпанная дюжиной бриллиантов и изумрудов. Я хорошо разбираюсь в камнях, восемнадцать месяцев я проучился в Хаттон-Гарден. Мой старик, мой отец, полагает, что я должен начать с самой нижней ступени карьерной лестницы…

– Он хотел продать фермуар?

Бенни покачал головой.

– Нет, он хотел только оценить его. Мы часто делаем оценку, и у меня это недурно получается, смею заметить. У нас очень большое предприятие, мы располагаем полудюжиной помощников, и у нас даже есть отделение в Бристоле.

– И вы оценили его? – допытывался мистер Ридер.

– Да, я оценил его в две с половиной тысячи фунтов, но при этом допустил ошибку. Даже лучшие специалисты иногда ошибаются. Помню, однажды…

– То есть вы занизили стоимость на двести пятьдесят фунтов стерлингов?

– Верно. Я так и сказал молодой леди, когда встретил ее. Я решил, что она передаст это своему другу…

– Своему отцу, – поправил его мистер Ридер.

– Так это был ее отец? – Бенни куда больше интересовали родственные связи его идеала, нежели презренный вопрос фермуара с бриллиантами и изумрудами. – Да, получилось так, что я занизил его стоимость на двести пятьдесят фунтов. Он хотел знать, настоящие ли камни, и, разумеется, я ответил утвердительно. Не думаю, кстати, что его волновал вопрос оценки и моей ошибки, и мне вообще не стоило упоминать об этом, но мне нужен был повод, чтобы быть представленным молодой леди… Вот вы светский человек, умудренный жизненным опытом, мистер Ридер…

– В котором часу он вошел в вашу лавку?

На лице Бенни, жевавшего печенье с тмином, отобразилась задумчивость.

– Что-то около пяти вечера.

– А что было потом? После того, как вы оценили фермуар?

– Он снова завернул его в бумагу и унес с собой. Я еще спросил, не хочет ли он продать его, но он ответил отрицательно.

– И больше вы никогда его не видели?

Бенни покачал головой.

– Это случилось в среду на минувшей неделе?

– Во вторник, – не раздумывая, ответил Бенни. – Я хорошо запомнил этот день, потому что у меня было назначено свидание… Я должен был отвести одну компанию в синематограф, поэтому торопился побыстрее закрыть лавку и уйти.

Мистер Ридер нацарапал несколько слов в своем блокноте.

– А вам не приходилось оценивать этот фермуар раньше?

Бенни Эдельшейм уставился на него с открытым ртом.