Ларри Миллетт - Шерлок Холмс в Америке

– Муни исчезла.

Холмс встретил Кенсингтона на станции около кассы. История, которую тот рассказал нам, оказалась простой и пугающей.

Вернувшись с телом Магнуса Ларссона из Холандберга вчера вечером, Кенсингтон выполнил все свои обязанности и в десять наконец добрался до дому. Муни легла спать по привычке двумя часами раньше, и миссис Кенсингтон это не насторожило. Когда вернулся домой сам мистер Кенсингтон, то он не счел нужным беспокоить девочку, считая, что она сладко спит в своей комнате. Они с супругой тоже легли спать, и только утром, около девяти часов, миссис Кенсингтон, удивившись, что девочка слишком долго не встает, пошла наверх разбудить ее. Однако Муни не оказалось ни в спальне, ни в доме.

Холмс выслушал сбивчивый рассказ обезумевшего от горя приемного отца и мягко сказал:

– Мистер Кенсингтон, вы должны держать себя в руках, если мы хотим помочь Муни. А теперь скажите, были ли какие-то следы проникновения в ваш дом?

– Я не заметил. Все выглядело как обычно.

– Не заметили ли вы следов крови или каких-то других улик, указывающих на то, что Муни могли увести из дому против ее воли?

– Нет, ничего такого. Все чисто и аккуратно.

– А вы проверили, пропало ли что-нибудь из одежды Муни или ее личных вещей?

– Не догадался. Вот ведь тупица!

– Не корите себя, мистер Кенсингтон. Очень сложно сохранять ясность мысли, когда вы так расстроены. Были ли окна в комнате Муни открыты, когда ваша жена обнаружила исчезновение девочки?

Кенсингтон задумался на пару минут и ответил:

– Не уверен, но мне кажется, заднее окно было открыто, когда я вернулся домой после звонка Элси.

– А куда выходит это окно?

– Там веранда, ну и двор…

– Веранда занимает два этажа?

– Нет, это маленькая пристройка, соединенная с кухней.

– То есть окно выходит на крышу этой веранды?

– Да.

– Может ли кто-то вроде Муни вылезти из окна на крышу, а оттуда спуститься на землю без риска серьезно пострадать?

Кенсингтон снова задумался, а затем кивнул:

– Да, это было бы не особо сложно. Там проходит водосточная труба, по которой можно слезть с крыши веранды.

Казалось, нескончаемый поток вопросов успокоил Кенсингтона, заставив сосредоточиться на чем-то, кроме пропавшей девочки. Затем последовало дальнейшее дознание, благодаря которому Холмс сделал вывод, что Кенсингтон тщательно обыскал весь город, прежде чем прийти на станцию с последней надеждой.

– Муни любит поезда, вот я и решил, вдруг она собралась куда-нибудь поехать. Вы же ее знаете. Уж если ей что придет в голову, то она не думает о последствиях.

– Разумеется. И вы выяснили, что она уехала на восьмичасовом поезде в Мурхед?

– Да, дежурный по станции ее, конечно, знает и даже спросил, почему она путешествует в одиночестве.

– Что Муни на это ответила?

– Она сказала, что собирается в «особое путешествие», но скоро вернется. По крайней мере, дежурный запомнил так. Это было последнее, что он успел мне сообщить, до того как вы вошли на станцию, мистер Бейкер. Мне нужно ехать в Мурхед и отыскать малышку.

– Мы отправимся с вами, – сказал Холмс, а я услышал гул приближающегося поезда. – Но сначала позвольте задать еще несколько вопросов. Дежурный не заметил кого-либо вместе с Муни?

– Нет, он сказал, что она вроде была одна. Но в тот момент на поезд садилось довольно много народу, так что он был занят и не обратил внимания.

– Понятно. Еще вопрос: вы известили власти о том, что Муни исчезла?

Кенсингтон кивнул:

– Я позвонил начальнику полиции, но он не воспринял меня всерьез. Сказал, что девочка вернется к вечеру, просто блажь и все такое. Но я-то знаю Муни. Раньше она никогда вот так не сбегала. Это не похоже на нее. Я знаю, все считают ее больной на голову, но она не дурочка.

– Разумеется нет, – сказал Холмс. – Кстати, вы поставили в известность шерифа Бема?

– Я пытался. Но, насколько я понял, он намерен остаться в Холандберге, чтобы расследовать убийство. Когда я позвонил туда утром, никто не знал, где Гус. В любом случае у него сейчас не было бы времени на поиски Муни.

– Уверен, вы правы. Следующий вопрос прозвучит странно, мистер Кенсингтон, но прошу ответить. Как Муни заплатила за билет до Мурхеда?

– Я… не знаю… Надо было спросить на станции.

– Обычно у Муни бывает много карманных денег?

– Не понимаю, почему вы спрашиваете, но мой ответ «нет». Мы платили ей еженедельно небольшую сумму за работу по дому.

– А она когда-либо переводила свои накопления в золото, скажем, в золотые десятидолларовые монеты?

– Я не вполне понимаю, мистер Бейкер…

– Заверяю, сэр, – перебил Холмс, – что у меня есть все основания задавать каждый из этих вопросов. Вы должны доверять мне. От этого зависит жизнь Муни.

Искренность Холмса и сила его харизмы сделали свое дело, поскольку Кенсингтон покорно сказал:

– Хорошо, сэр, я вам доверюсь, поскольку считаю, что вы действительно мне поможете. Вы спросили, были ли у Муни десятидолларовые золотые монеты. Лично я ничего такого у нее не видел. Мы всегда платили ей жалованье мелочью, которую она хранила в большой банке в комнате. Она умела копить деньги.

– На фотографии?

– Да. – Кенсингтон взглянул на Холмса с любопытством. – Но откуда вы узнали?

– Потом объясню. А где Муни держала фотоаппарат и снимки?

Хотя вопрос, должно быть, показался очень странным, Кенсингтон ответил без колебаний:

– По правде говоря, я и сам толком не знаю. Она не часто показывала мне снимки, хоть я и знал о ее увлечении.

– А она когда-нибудь демонстрировала вам фотографии отца или его фермы?

– Да, такие у нее имелись, но те, что я видел, были сняты пару лет назад. А больше всего было фотографий ее брата. Она обожала Олафа-младшего.

– А другие фотографии она делала?

– Дайте подумать. Я видел снимки обозных лошадей. А еще теперь я припоминаю, что ей нравилось фотографировать амбар. Она сделала несколько кадров откуда-то сверху, с сеновала. Да, девочка, как я и говорил, очень любила свой фотоаппарат.

– Она когда-либо показывала вам снимки рунического камня?

– Нет, такого я не видел. Но она ведь проявляла пленку всего пару раз в год из-за дороговизны. Для такой модели фотоаппарата проявка стоит около десяти долларов. Мы готовы были ей помочь, но все равно сказали, что нельзя снимать все подряд каждый день и ждать, что мы оплатим ее баловство. У меня просто нет таких денег.

Из-за поворота с востока появился наш поезд, тормоза взвизгнули, и состав начал замедлять ход.