Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

Джойс вскочила на ноги.

— Вы хотите сказать, он знает, кто убил дядю Эндрю?!

Миссис Каролина кивнула.

— Да. Именно так.

Ее простой и тихий ответ произвел необычайное действие на собравшихся.

— Тогда тем более давайте вызовем полицию! — с жаром предложил Маркус. — Если он в самом деле что-то знает, они развяжут ему язык!

Старуха покачала головой.

— Мой юный друг, — проговорила она. Сразу после взбудораженной тирады Маркуса всем было странно слышать ее тихий и спокойный голос. — Не будем торопиться. Арестовать Джорджа они все равно не могут, и я считаю, что мы просто обязаны услышать его историю первыми.

— Так вы думаете?.. — начала было Джойс и умолкла.

Старуха бросила на нее быстрый орлиный взгляд.

— Джордж сегодня ночует у нас, голубушка, — сказала она. — Завтра, когда он протрезвеет, я вновь с ним поговорю. До тех пор полиция не должна даже знать, что он здесь. Если случится немыслимое и мы все окажемся втянуты в очередное судебное разбирательство, я никак не смогу помешать ему заработать на скандале — а он не упустит ни единой возможности это сделать.

— Но миссис Фарадей… — возмутился Маркус. — Ведь ничего хуже убийства не может быть!

Лицо старухи стало чернее тучи.

— Это спорный вопрос, Маркус. А теперь я расскажу, что мне потребуется. Я была бы очень тебе признательна, если бы ты остался сегодня ночевать у нас.

Молодой человек потрясенно разинул рот.

— Да, конечно, миссис Фарадей, если вам так угодно…

Она удовлетворенно кивнула.

— Джойс, милая, ты сегодня спи в моей комнате. Тебе постелют за ширмой. Маркус, ты займешь комнату Джойс. Уильям, несомненно, поделится с тобой необходимыми принадлежностями. И еще одно, — серьезно произнесла она, — я попрошу вас с мистером Кэмпионом отвести Джорджа в его спальню — то есть в бывшую спальню Эндрю. Сейчас я иду спать. Джойс, будь добра, идем со мной. Но сначала сбегай в мой кабинет и скажи Уильяму, что я побеседую с ним утром. Да попроси Элис приготовить комнату для Маркуса.

Когда Джойс вышла, старуха вновь обратилась к молодым людям.

— Даже в пору невзгод и испытаний человеку иногда приходят на ум философские мысли, — неожиданно молвила она. — Если вам придется выслушивать тирады тех введенных в заблуждение энтузиастов, что порицают традиционную систему взглядов, — вспомните Джорджа. Безусловно, в мире немало скверных людей, однако манеры и воспитание не позволяют им вести себя столь безобразно. Я понимаю, что дала вам не самое приятное поручение, но мне кажется, что вы вполне сможете отвести Джорджа в комнату, если под ногами не будет путаться Уильям. Разрешаю прибегнуть для этого к любым средствам, какие вы сочтете нужными. Никто другой в этом доме не справится с этой задачей. Сейчас я поднимусь к себе — минут через пятнадцать можете предпринять первую попытку. Спокойной ночи.

Мистер Кэмпион открыл ей дверь — и был вознагражден.

— Не волнуйтесь, — с улыбкой обратилась она к нему. — Это единственный удар, от которого вы при всем желании не могли меня защитить. Я глубоко благодарна вам за все, что вы делаете.

— Черт подери, — пробормотал Маркус, когда Кэмпион закрыл за ней дверь. — Скорее бы добраться до этого типа: руки так и чешутся. Нельзя ли ненароком сбросить его с лестницы? Он ведь не может ничего знать…

Мистер Кэмпион снял очки.

— Лучше бы знал — это будет большая удача. Сегодня от него ничего не добьешься, а утром мы снова попытаем счастья. Боюсь, Станислав опять на меня обидится. Но как же я рад, что ты остаешься ночевать! У меня есть предчувствие… Сегодня что-то случится.

— Еще что-то?!

Кэмпион кивнул, и в этот момент дверь снова отворилась — вошел дядя Уильям. Если миссис Каролина думала, что он послушается и сразу пойдет спать, она его недооценила. Старик пребывал в самом воинственном расположении духа.

— Мать ушла к себе — можно приниматься за этого гада, — заявил он, ворвавшись в комнату; его розовое лицо блестело от пота. — Не знаю, зачем старуха пытается убрать меня с дороги, — я, конечно, уже не молод, но не зря ведь я воевал: уж этого проходимца одолею! In vino veritas, знаете ли. Мы ему развяжем язык…

Маркус бросил на Кэмпиона такой взгляд, что последний едва не расхохотался. Дядя Уильям продолжал:

— Я все обдумал. Наконец-то мы имеем дело с чем-то материальным, настоящим, а то надоело бродить в кромешной темноте. Я пойду первым и намну ему бока!

Мистер Кэмпион поспешно сменил тему:

— Слушайте, у меня с собой всего одна пижама. Вы не дадите Маркусу запасную? Он сегодня ночует здесь.

Столкнувшись с такой простой — по сравнению с изгнанием из дома злоумышленника — задачей, дядя Уильям охотно за нее взялся:

— Конечно, конечно! Пойдемте со мной, я вам все дам.

— Вы лучше сходите и соберите для Маркуса необходимые принадлежности, хорошо? Он будет спать в комнате Джойс, а она — у миссис Фарадей.

— Соберу-соберу, — ответил дядя Уильям. — Пижаму, халат, бритвенный прибор… Все будет в лучшем виде!

Как только он скрылся за дверью, Кэмпион повернулся к Маркусу и зашептал:

— Идем! Сейчас или никогда.

И вместе они отправились усмирять кузена Джорджа.

Как хорошо, подумал мистер Кэмпион, войдя в кабинет покойного доктора Фарадея, что покойники не умеют вертеться в могилах.

Кузен Джордж с развязанным галстуком, расстегнутым воротником и фиолетовой физиономией распластался на письменном столе, который успел приобрести сходство с барной стойкой дешевого кабака. Когда они вошли, Джордж даже бровью не повел, но стоило им сделать шаг по направлению к столу, как он резко вскинул руку и ненароком смахнул на пол сифон с содовой водой.

— Что такое?! — промямлил он.

— Пора спать, — четко проговорил Кэмпион ему в ухо, затем кивнул Маркусу, стремительным уверенным движением подхватил Джорджа и рывком поднял его на ноги.

Пьянчуга начал сопротивляться, и Кэмпион с Маркусом невольно поразились его силе. Однако они оба были преисполнены решимости и через несколько мгновений уже волокли Джорджа к двери. Тут из него щедро посыпались ругательства, выдававшие в нем человека с богатым жизненным опытом.

— Умолкни, — приказал Маркус, внезапно взяв инициативу на себя. Он быстро намотал на руку галстук Джорджа и тем самым слегка его придушил — все это с невиданной свирепостью и проворством. Джордж начал задыхаться и кашлять.

— Не убей его! — предостерег Кэмпион.