Дэвид Осборн - Убийство на острове Марты

Я спросила его, когда скончалась Алиса.

Отпустив еще одного покупателя, он неожиданно разговорился.

— Вот уже года два тому. Ее племянница, Сюзи, живет в Лобстервилле. — Лавочник говорил с сильным местным акцентом. — Она замужем за Генри Симмонсом, водопроводчиком из порта, у него там собственное дело. Если вам нужно узнать подробности, найдите Сюзи, она вам все скажет, я думаю.

Я поблагодарила и, не оглядываясь назад, покинула лавку. Мне не хотелось, чтобы он глазел на меня, что не преминул бы сделать, если бы я задержалась долее.

Выйдя наружу, я позволила себе на минуту раскиснуть, но вскоре мой всегдашний оптимизм взял вверх. Это было бы слишком просто, если бы Дороти была жива, подумала я. У меня, по крайней мере, есть координаты племянницы.

Я поехала в Лобстервилл, расположенный на северном берегу Острова, западнее Менемши, от которой он отгорожен бухтой, имеющей узкий выход в менемшинскую гавань и в море. Много лет тому назад Лобстервилл имел процветающие рыбные промыслы, однако теперь это был всего лишь длинный — с милю — ряд лачуг, построенных на дюнах, за пределами галечного пляжа, и отделенных одна от другой зарослями сорной травы, кустарника и куманики, — раздолье для скунсов, которые расплодились здесь во множестве.

В этот район вела узкая грязная дорога. Среди красивых большей частью островов Лобстервилл представлял уродливое исключение: в здешних трущобах скрывались неудачники, не имевшие другого пристанища, вынужденные жить по соседству с теми, кто мог превратить в трущобы любое место, где бы оно ни находилось.

Пройдя с дюжину домов или больше, я увидела ржавый почтовый ящик с надписью: Г.Симмонс. Между каркасами автомобилей пролегала песчаная дорожка, подводящая к дому, безвкусно выкрашенному в канареечный цвет, не сочетающийся с ярко-красной окраской ставен. У дома была протянута веревка, на которой развевалось мужское и женское белье, хотя и не дорогое, но явно указывающее на то, что хозяева не утратили цивилизованных привычек. Окна и дверь были открыты. Я достала блокнот, хранившийся в ящике для перчаток у меня в кабине, поднырнула под веревку с бельем и постучалась. Откуда-то изнутри, перекрывая рев телевизора, послышался женский голос:

— Кто там?

Не получив ответа, она появилась в дверях, повергнув меня в крайнее удивление. Не могу сказать точно, кого я ожидала увидеть, во всяком случае, кого-то, соответствующего окружающей обстановке: особу лет под сорок, располневшую, с грубыми чертами лица и непричесанными седеющими волосами, потерявшую всякую надежду сохранить хоть какую-то женственность.

Представшая предо мной женщина не сделала ни малейшей попытки прикрыть за собой дверь. Она была молода — на вид немногим более тридцати. Выглядела она как героиня фильма «Бонни и Клайд» — худенькая, с плоской грудью, с волосами цвета начищенной бронзы, завитыми в тугие колечки перманентной завивки. Она могла бы назваться миловидной, если бы не слишком узкий нос, торчащий, точно клюв, между узко посаженными глазами, холодными, точно у хорька; ее рот с неимоверным количеством губной помады чем-то напоминал мордочку грызуна. На ней был купальный костюм с мужской рубашкой поверх него; на ногах — безвкусные босоножки на платформе.

— Что вам нужно? — спросила она.

Я наконец обрела голос:

— Я ищу Сюзи Симмонс.

— Вы ее нашли.

Я представилась и сказала, что хочу получить информацию о ее тете.

— Тете Алисе? Зачем вам это понадобилось?

Тон был враждебным, говорить ей правду было нельзя.

— Статистическое бюро штата Массачусетс, — бойко начала я, — уточняет данные по аварийности на дорогах. — Изобразив сочувствие на своем лице, я заглянула в блокнот. — Ваша тетя у нас помечена как погибшая — сейчас найду… два года тому назад. Соответствует ли это действительности?

Затаив дыхание, я ожидала ответа. Разумеется, Алиса умерла не в автомобильной катастрофе. Я это знала и сказала так лишь для того, чтобы добиться незамедлительного ответа: обыватели обожают уличать официальные лица в неточности. Мой расчет оправдался. Прежде чем ответить, она окинула меня пристальным взглядом.

— Вы там, в штате, любите совать нос в чужие дела, так, что ли? — произнесла она.

— Информация носит конфиденциальный характер, — поспешила я заверить ее. — Вы не обязаны отвечать. — У меня был вид мелкой чиновной сошки, сверх меры перегруженной поручениями. — Но вы могли бы облегчить мою задачу, я уже столько времени мыкаюсь с этим делом.

Сюзи снова бросила в мою сторону изучающий взгляд.

— Не было несчастного случая, — сказала она внезапно. — Не было никакого авто. И откуда только вы берете такие сведения? — продолжала она. — Тетя Алиса умерла от сердечного приступа, и не два года назад, а пять. Она была в Бостоне с мисс Чедвик, с той старой леди, у которой она служила. Вы можете узнать у этой полоумной старухи, она живет на Ти-лейн, в большом доме, здесь все его знают. Алиса приходила помогать ей по дому.

— Вы сказали — в Бостоне? — переспросила я для вида и сделала пометку в блокноте.

Она кивнула.

— Мисс Чедвик привезла ее тело сюда. Насколько мне известно, она оплатила все расходы по похоронам. Не думаю, чтобы кто-нибудь из родственников провожал ее на кладбище, кроме другой моей тетки, Дороти. Она могла бы рассказать вам об этом, но ее нет в живых. Алису, честно говоря, не слишком любили.

Откровения молодой женщины меня не удивили. С этими деревенскими всегда так: доверившись однажды постороннему человеку, они стремятся выложить все до донышка. Я снова сделала одну-две пометки у себя в блокноте и улыбнулась извиняющейся улыбкой.

— Я все поняла — сердечный приступ, а не авария, пять лет назад, а не два года. Я внесу исправления в наши записи: подозреваю, что кто-то из наших опять напутал. Наверное, ее смешали с другой Алисой Уэбб, а может, компьютер наврал. Такое часто бывает. Извините, что отняла у вас время.

Мое признание возможности ошибок в системе учета сработало — хозяйка почтила меня еще большим доверием.

— Разумеется, вы правы. Она умерла, по-моему, в октябре. Мисс Чедвик наняла лодку, а от Фальмоута тело везли поездом. Помнится, тетя Алиса говорила как-то, что мисс Чедвик не летает самолетами.

— Зачем она ездила туда?

— Думаю, чтобы встретиться с этим парнем — с тем, про которого теперь пишут в газетах.

— С Хестоном?

— С ним. Говорят, он был ее банкир и приезжал каждое лето. Подумать только, такой конец!

— Я читала об этом сегодня утром, — вставила я. — Просто кошмар.

— Какая должна быть сила в руках убийцы, чтобы придавить мужчину автомобильным стеклом!