Рекс Стаут - И быть подлецом (сборник)

– Разумеется, они вам это сказали.

– Или что в вашей лаборатории на бутылке обнаружены следы клейкого вещества, опоясывающие горлышко полосой полудюймовой ширины.

– Этого они сказать вам не могли. – Глаза Кремера сузились. – Есть только шесть-семь человек, которым это известно, и все они состоят на государственной службе. Черт возьми, назовите имя вашего осведомителя, прежде чем мы пойдем дальше.

– Тьфу, – с отвращением произнес Вульф. – Я могу найти лучшее применение деньгам моих клиентов, нежели покупать информацию у полиции. Чем вам не нравится мое предложение? Что с ним не так? Честно говоря, я от души надеюсь, что вы его примете, причем немедленно. Если же нет, мне придется нанять две дюжины человек и начинать все сызнова, разбираясь с теми же людьми, – а я уж скорее стану есть хлеб из булочной.

– Хорошо. – Кремер не расслаблялся. – Черт побери, я сделаю что угодно, чтобы спасти вас от этого. Я слушаю. Итак, ваше предложение – при условии, что я получу факт здесь и сейчас.

– Полу́чите. Вот оно, и мистер Гудвин даст вам отпечатанную копию. Но сначала я должен попросить вас ради одного из моих клиентов держать в секрете маленькую деталь, если это будет возможно.

– Я не могу держать в секрете доказательство, фигурирующее в деле об убийстве.

– Знаю, что не можете. Я же сказал: если это будет возможно.

– Посмотрим, но не обещаю, а если бы и дал такое обещание, то, вероятно, не смог бы его выполнить.

– Конечно. Мисс Фрейзер не в состоянии пить «Хай-Спот», потому что этот напиток вызывает у нее несварение.

– Какого черта?! – У Кремера округлились глаза. – Орчард не пил «Хай-Спот», он пил кофе, и от этого у него не было несварения – это его убило.

Вульф кивнул:

– Я знаю. Но это и есть та маленькая деталь. И от имени моей клиентки я прошу по возможности держать ее в тайне. Нам потребуется какое-то время, быть может час, а ваш стакан и бутылка пусты. Арчи?

Я встал и приступил к обязанностям бармена, правда без всякого энтузиазма, поскольку мне не нравилось, какой оборот принимает расследование. На всякий случай я скрестил пальцы. Одно дело, если Вульф, осуществляя хитрый маневр, скормит инспектору пару крошек, надеясь получить взамен буханку (не из булочной). Я готов был аплодировать, если это ему удастся. Но что, если он действительно откроет суму и вывалит из нее все содержимое, позволив Кремеру есть от пуза?

В таком случае он играет в открытую, а это могло означать только одно: Вульфу все надоело до чертиков и он действительно собирается сидеть и читать стихи или рисовать лошадей, позволив копам зарабатывать для него вознаграждение. Это мне не нравилось. Трудно спорить с тем, что деньги – главное, но зарабатывать их можно по-разному.

Вульф открыл-таки суму и вывалил из нее все. Отдал Кремеру все, что у нас было. Даже процитировал по памяти телеграмму, посланную маме Шепард, и я с трудом удержался, чтобы не высказаться по этому поводу. Ведь телеграмму сочинил я, а не он. Но мне пришлось промолчать. Иногда я подтруниваю над ним в присутствии посторонних, но при Кремере делаю это редко, и не тогда, когда готов вспылить, как сейчас.

У Кремера нашлось много вопросов, и Вульф безропотно отвечал на них. А мне пришлось встать со своего кресла, чтобы Кремер мог опустить в него толстый зад, пока звонил в свою контору.

– Роуклифф? Записывай, но не произноси вслух. – Он был очень тверд и деловит, настоящий инспектор. – Я в кабинете у Вульфа, и у него кое-что есть. Думаю, он в кои-то веки выложил все. Нам нужно начинать все сначала. Это одно из тех чертовых дел, когда убили не того человека. Яд предназначался для этой Фрейзер. Я расскажу тебе, когда приеду, через полчаса или чуть позже. Обзвони всех, кто занят в расследовании. Выясни, где сейчас комиссар и окружной прокурор. Вызови Элинор Вэнс и Натана Трауба, а также кухарку Фрейзер. Собери этих троих к моему приходу. Других вызовем утром. Кто тогда ездил в Мичиган? А, вспомнил – Дарст. Не забудь про него, я хочу его видеть…

И так далее. Отдав еще с дюжину приказов, Кремер повесил трубку и вернулся в красное кожаное кресло.

– Что еще? – спросил он.

– Это все, – заявил Вульф. – Желаю вам удачи.

Когда Кремер захватил мое кресло, он бросил свою изжеванную сигару в мою корзину для бумаг, а теперь взял другую и не глядя сунул в рот.

– Вот что я вам скажу, – обратился он к Вульфу. – Вы дали мне факт, тут нет никаких сомнений, но я впервые вижу, чтобы вы выворачивали все карманы, поэтому снова присяду. Прежде чем я уйду, мне бы хотелось посидеть пару минут и спросить себя: почему?

Вульф издал смешок:

– Разве я только что не слышал, как вы приказываете своим людям работать на меня?

– Да, наверно. – Сигара приняла почти вертикальное положение. – Все это кажется правдоподобным, но и раньше случалось, что ваши слова походили на правду. И честное слово, если тут есть какой-то подвох, он слишком хорошо спрятан. Вы даже не даете никаких советов.

– У меня их нет.

И у него их действительно не было. Я это видел. И не было тут никакого подвоха. Ничего удивительного, что Кремер его подозревал, учитывая свой опыт общения с Вульфом в прошедшие годы. Но для меня представлялось совершенно очевидным: Вульф действительно выложил все, чтобы не утруждать свои мозги.

Слишком много часов я просидел вместе с ним в этом кабинете и видел слишком много спектаклей, которые он устраивал для разной публики, чтобы не знать, когда он загадывает шараду. Конечно, я не всегда догадываюсь, что́ он замышляет, но сразу пойму, когда он не замышляет вообще ничего.

Он просто хотел, чтобы за него поработали те, кому платит жалованье государство.

– Советуете ли вы, например, – осведомился Кремер, – арестовать мисс Фрейзер, обвинив ее в утаивании улики? Или остальных – за то, что они препятствовали отправлению правосудия?

Вульф покачал головой:

– Мой дорогой, вы охотитесь на убийцу, а не на тех, кто утаивает улики или чинит вам препятствия. В любом случае вы не добьетесь ареста на основании подобных обвинений – за исключением особых случаев, и вам это известно. Вы намекаете, что не в моем духе выдвигать подобное обвинение против клиента, но разве вы ее арестуете? Нет. Надеюсь, вы сделаете вот что: выясните, кто хочет ее убить. Как я могу давать вам советы? Вы знаете об этом деле гораздо больше меня. Расследование подобных преступлений может вестись по тысяче линий, которыми я не занимался, а вы, несомненно, проработали их все. Я не стану вас оскорблять, предлагая их список. Но тем не менее я здесь, я всегда здесь, если вам захочется перекинуться со мной словечком.