Найо Марш - Убийство в частной клинике

— При чем тут гиосцин? — удивился инспектор.

— Ах вы, старый пройдоха, — усмехнулся Аллейн. — Я отказываюсь обсуждать с вами это дело. Идите ловите карманников.

— Прошу прощения, сэр.

— А если что-нибудь всплывет на вскрытии, общайтесь с леди О’Каллаган сами. Это быстро приведет вас в чувство. Сколько времени?

— Три часа, сэр. Результаты вскрытия скоро будут готовы.

— Наш знаменитый патологоанатом позвонит мне, как только проинформирует коронера.

Аллейн поднялся и, тихонько насвистывая, прошелся по комнате. Зазвонил внутренний телефон. Фокс поднял трубку.

— К вам мисс О’Каллаган, — флегматично объявил он.

— Мисс? Что за чертовщина? Ах да… Что еще там случилось?

— Проведите наверх, — сказал Фокс в телефон и обратился к старшему инспектору: — Пожалуй, я лучше слиняю.

— Так будет лучше. Все это странно, очень, очень странно.

Фокс ушел. Старший инспектор выколотил из трубки табак, открыл окно и сел за стол. В коридоре раздался женский голос, констебль отворил дверь и, объявив: «Мисс О’Каллаган, сэр», — удалился.

В кабинет вошла Рут О’Каллаган, одетая в какие-то не сочетающиеся друг с другом куски материи разной длины. Очки косо сидели на огромном носу. На сухопаром запястье безнадежной путаницей шнурков и кожаных ремешков висели сумка и зонт. Лицо было бледным. Она казалась горестно-оживленной.

Аллейн поднялся из-за стола.

— О! — Возглас женщины означал, что она увидела старшего инспектора. — О! — Она бросилась к нему напоминающей галоп походкой и протянула руку.

Аллейн пожал ее.

— Здравствуйте, — пробормотал он.

— Вы очень любезны, что согласились меня принять, — начала Рут. — Мне известно, насколько вы заняты. Статистика преступлений просто угрожающая. Чрезвычайно любезны.

— На сегодняшний день у меня арестов не назначено, — серьезно произнес старший инспектор.

Рут с сомнением покосилась на него и шумно рассмеялась.

— Нет же, нет… Как смешно. Разумеется, я не предполагала. — Смех внезапно оборвался, и она, став печальной и растерянной, проговорила: — Нет, но это ничего не меняет. Вы же все равно думаете: вот настырная чокнутая старуха, сует свой нос куда не надо.

— Сядьте, — мягко предложил ей Аллейн и подвинул стул.

Согнув, как складной метр, ноги в коленях, она сразу стала опускаться, и он, подпихнув под нее стул, вернулся на место. Рут подалась вперед и, опершись на локоть, серьезно посмотрела на него.

— Мистер Аллейн, что это за ужасное, ужасное подозрение насчет смерти моего брата?

— На данный момент, мисс О’Каллаган, это вряд ли можно назвать подозрением.

— Я беседовала со своей невесткой, и она наговорила мне столько страшного и пугающего. Сказала, что моего брата… — Рут с шумом втянула воздух и воскликнула: — Убили!

— Леди О’Каллаган придает определенное значение письмам с угрозами, которое приходили сэру Дереку. Полагаю, вы слышали о них?

— От этих ужасных анархистов? Я, конечно, знаю, как дурно они себя ведут, но Дерри, мой брат, всегда говорил, что они ничего не сделают, и я не сомневаюсь, что он был прав. Больше ни у кого не было поводов желать ему зла.

«Ей ничего не известно о других письмах», — подумал Аллейн.

— Все его обожали, просто обожали. Мой дорогой старина Дерек! Мистер Аллейн, я пришла вас просить оставить это дело. Довольно одного дознания, что же до того, что предстоит дальше… вы понимаете, что я хочу сказать… мне невыносима одна мысль. Пожалуйста, мистер Аллейн. — Рут порылась в сумочке и извлекла на свет колоссальных размеров носовой платок.

— Прошу прощения, — произнес старший инспектор. — Понимаю, насколько вам все это неприятно, но вдумайтесь: какое имеет значение, что проделывают с нашими телами, после того как мы уходим из жизни? По-моему, никакого. А если кто-то считает наоборот, это результат заблуждения. Наверное, неправильно говорить с вами с такой прямотой. — У Рут булькнуло в горле, и она скорбно покачала головой. — Предположим, вскрытия не будет. Подумайте о своих чувствах. Всякий раз, когда вы будете вспоминать о брате, вас будут мучить неразвеянные подозрения.

— Он умер в результате болезни. Ах, мистер Аллейн, если бы он последовал моему совету! У меня есть друг, блестящий молодой фармацевт, человек с будущим. Я консультировалась с ним по поводу брата, и он с присущей ему щедростью и благородством дал мне чудесное средство «Живительные вольты». Я умоляла брата его принять. Оно бы его исцелило, я убеждена. Мой друг меня в этом уверял, а он знает, что говорит. — Рут внезапно замолчала и испуганно посмотрела на Аллейна, а затем сообщила: — Брат постоянно смеялся надо мной.

— И отказался от «Живительных вольт»?

— Да. Я оставила ему таблетки, но он меня высмеял. Моя невестка не очень-то… — Рут не сумела подобрать слова и снова вспомнила о лекарстве. — Нет, он его, конечно, не принял.

— Люди обычно консервативны, если речь идет о медицине.

— Правильно, — с готовностью согласилась она и высморкалась.

— Отсутствие интереса к их фармацевтическим опытам может сильно обескуражить молодых людей, подобных вашему другу, — произнес Аллейн. — Я знаю одного молодого фармацевта — ему всего двадцать пять, а он… — Старший инспектор оборвал себя на полуслове и подался к мисс О’Каллаган. — Уж не об одном ли человеке мы с вами говорим?

Рут улыбнулась ему сквозь слезы.

— Нет-нет.

— Как знать, мисс О’Каллаган. Я из тех, кто твердо верит в совпадения. Того, что знаю я, зовут Джеймс Грэм.

— Нет-нет. — Рут запнулась, а потом сообщила: — Моего знакомого зовут Гарольд Сейдж. Может, вы слышали и о нем? Он довольно известен, ему лет тридцать.

— Вероятно, — кивнул Аллейн. На столе зазвонил телефон. — Прошу прощения. — Он поднял трубку. — Алло? Да-да, я. Понятно. Большое спасибо. Сейчас я занят. Если позволите, зайду к вам завтра.

Рут поднялась.

— Не могу вас больше задерживать, мистер Аллейн. Но прежде чем уйти, позвольте вас попросить не заниматься дальнейшим расследованием. У меня на это есть основания… то есть я уверена, что Дерри умер естественной смертью. Все так ужасно. Если бы я не сомневалась, что убедила вас… — Она всплеснула руками в отчаянной мольбе. — Обещайте, что не будете!

— Крайне сожалею, — Аллейн перешел на официальный тон, — но это невозможно. Вскрытие сделано, и мне сообщили о его результатах.

Рут оторопело уставилась на него, застыв с полуоткрытым ртом. Большие руки вцепились в сумочку.

— И что… что вам сказали?

— Ваш брат умер от передозировки опасного наркотика.