Глен Кук - Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль

Сотрясение мозга, пронеслось у меня в голове. Я не на шутку перепугался. Бывает, после такого удара что-то там в мозгах сдвигается и не становится на место. Бывает, людей парализует. А бывает, они засыпают вечным сном.

Не поддавайся, Гаррет, ни в коем случае не теряй сознание — вот что говорят врачи. Вставай, Гаррет, наплевать на рвоту. Смелей. Заставь свое тело повиноваться воле.

Беда, что воли у меня осталось кот наплакал.

Все же через какое-то время, собравшись с силами, я пополз к двери. По дороге несколько раз терял сознание, но в целом упражнение подействовало благотворно. Я почувствовал себя посвежевшим, почти бодрым и решил, что в этот раз, пожалуй, не помру. Я настолько воспрянул духом, что даже открыл дверь, прополз еще пару футов и только потом ослабел и опять вырубился.

Чьи — то нежные пальцы осторожно скользили по моему лицу, ощупывали его, как пальцы слепой женщины. Я с трудом пошевелился и на сотую долю дюйма приподнял одно веко.

Моя милочка в белом одеянии пришла мне на выручку. По крайней мере вид у нее был весьма взволнованный. Губы красотки шевельнулись, но я ничего не услышал и запаниковал: бывает, люди и слух тоже теряют.

Она отскочила — и зря. Я был сильно не в форме, любая улитка могла помериться со мной в беге и выйти победительницей. К тому же ногу мне прищемило дверью. Я попался, как мышь в мышеловку.

— Не уходите. Пожалуйста, не уходите, — слабым голосом взмолился я.

Во мне проснулся сыщик. Пытливый ум вновь принялся за работу.

Она вернулась, опустилась на колени и продолжила ощупывать мою голову.

— Тебе очень больно? — Это был даже не шепот, а тень шепота, но звучал он озабоченно, обеспокоенно. Лицо ее было полно заботливого внимания.

— Я ранен в самое сердце: вы все время убегаете от меня. — Нам, сыщикам, пальца в рот не клади. Мы такие, сразу берем быка за рога. — Я никогда не видел женщины красивее вас.

Лицо у нее прояснилось. Чудно, до чего же женщины любят комплименты, самая твердокаменная и то не устоит. Красавица даже чуть-чуть улыбнулась.

— Кто вы?

Я хотел было признаться ей в любви, но счел это несколько преждевременным. Признаюсь через десять минут.

Она не отвечала. Она просто поглаживала мой лоб и виски и напевала что-то тихо-тихо, я не мог разобрать слов.

Да кто я такой, чтобы задавать вопросы посланнице небес? Я закрыл глаза. Будь что будет.

Она запела чуть громче. Колыбельная, прекрасная и завораживающая. Бог с ними, с делами. Вот она, настоящая жизнь.

Что — то легкое, как пушинка, коснулось моих губ. Я приоткрыл глаза. Она улыбалась. Она склонилась надо мной, ее личико было совсем близко.

Да. И вдруг что-то изменилось. Она вскочила — и была такова. Раз — и нету! Я не успел преодолеть слабость и повернуться — она уже испарилась.

По коридору затопали шаги, сначала деловитые, потом торопливые.

— Гаррет! Что стряслось?

Теперь Черный Пит стоял на коленях около меня. Слабое утешение: предшественница его была куда привлекательней.

— В твоей комнате… меня съездили по башке, — просипел я.

Он распахнул дверь и кинулся в комнату. У меня хватило соображения выдернуть ногу. От этого я устал так, словно вкалывал целый день.

Из комнаты выскочил Питерс, в руке он сжимал лист бумаги.

— Все перевернуто. Но вот оно, завещание. Какого еще черта им могло понадобиться?

— Полагаю, искали именно его.

Он сердито взглянул на меня.

— Ты все там заблевал.

— Ничего не поделаешь, у меня не было выхода.

— Если приходили за завещанием, почему не взяли его?

— Я упал лицом на стол. Чтобы достать завещание, нападавшему пришлось бы передвинуть меня. Я мог очнуться. Он выскочил, когда я начал приходить в себя. Кто мог подслушать наш разговор?

— Кухарка и Кид не могли: они были наверху со стариком. Уэйн хоронил Снэйка, Хокеса и Тайлера.

Питерс помог мне сесть.

— Кстати, куда вы дели тела?

— Их оттащили к колодцу: там прохладней. А какая, собственно, разница?

— Значит, остается Чейн. Или Деллвуд, если предположить, что он вернулся.

— Чейн скорее всего ходил смотреть, как обстоит дело с пожаром в конюшне, хотел попробовать спасти уцелевшие вещи.

— Это был не призрак. И не оживший труп. Третий труп нашли?

— Не было времени искать.

— Так он сам нас найдет.

Я поднял руку, ухватился за Питерса и с его помощью поднялся. Держась другой рукой за стенку, я смог принять вертикальное положение.

— Что с диагнозом?

Страшно болела голова, я даже перестал чувствовать ожоги. Правду говорят: нет худа без добра.

— Они искали тебя, хотели рассказать…

— Расскажите вы.

— Генерал уволил меня и Кида. Мы ему прямо заявили, что никуда уходить не собираемся.

— Похоже, вы также не собираетесь рассказать мне об этом паршивом диагнозе.

— Не хочется говорить: в это трудно поверить.

Ясно. Но все-таки я позволил Питерсу свести меня вниз, привалился к ограде фонтана и, с трудом удерживаясь, чтобы не упасть, дождался появления Морли и остальных.

— Что, без демонолога не обойтись? — обратился я к ним.

— Не смотри на меня так, — запротестовал Морли. — Я не виноват.

— Вид у тебя обалдевший.

— Обалдеешь с этими привидениями. Хуже вампиров и оборотней. У меня просто руки опускаются.

— Ты прав.

Морли не хотелось верить, что мы имеем дело со злыми духами. Я тоже не был готов к этому. На карту поставлено наследство — при чем тут всякая чертовщина? Не первый случай, когда вину за кровопролитие сваливают на каких-то сомнительных призраков.

Но Хокеса и Брэндона убило не привидение. Не привидение устраивало мне ловушки, пыталось зарубить меня топором, спалить в конюшне и продырявить мне башку.

Все уставились на меня, как на командира, ожидая решительного слова.

— Голова разламывается, — сказал я. — Морли, ты останешься на ночь, не бросишь меня?

— Все время боялся, что ты попросишь.

Это у него такая милая манера соглашаться.

— Я заплачу, — пообещал я.

— Каким образом, если у старика нет ни гроша?

Я не стал говорить, что получил приличную сумму авансом. Хотя было столько расходов, от нее, наверное, немного осталось.

— Что-нибудь придумаем. Как он воспринял все это?

— Мягко говоря, без восторга.

Я посмотрел на доктора.

— Значит, естественной причины болезни найти не удалось?

Пожалуйста, о, пожалуйста!

Он помотал головой.

— Во всяком случае, ничего мне известного у генерала нет. Но пригласите демонолога. Черт возьми, я сам за ним пошлю. Прежде всего надо разгадать эту загадку. Если сверхъестественной причины не окажется, позовите меня снова. Для меня как для врача это будет хорошей проверкой.